– Это неправда, Пол. – Она коснулась ямочки на его подбородке, и Марни увидела, как между очень красными губами сверкнули крохотные белые зубки. – У меня есть мой шляпный магазин на Братон-стрит. У меня есть Надя и дядя Анри. И разумеется, ты, cheri.[1]
– Какая потрясающе сложная жизнь, – пошутил он. – Неудивительно, что тебе приходится поддерживать себя трюфелями и цыплятами.
Он вывел ее из коктейль-холла, и Марни последовала за ними, чувствуя себя явно не в своей тарелке.
Во время совершенно восхитительного ленча Пол заботился о том, чтобы Марни участвовала в разговоре, хотя было очевидно, что Илена не считала ее особу достойной внимания. Они пили кофе, когда она сказала Марни:
– Ваши волосы, должно быть, страшное испытание для вас, они так наэлектризованы. И знаете, petite[2], эти жокейские шапочки сейчас совершенно не в моде…
– Илена, – голос Пола Стиллмена внезапно стал заметно более скрипучим, – мне придется перекинуть тебя через колено и как следует отшлепать, к сожалению, твой снисходительный дядюшка не позаботился сделать это в свое время.
– В самом деле, милый? – Илена несколько раз заинтересованно взмахнула длинными ресницами. – А ты не боишься, что я перестану любить тебя за такое зверское обращение со мной?
– Ты только и жаждешь, чтобы тебя как следует выдрали, пещерная девчонка, – рассмеялся он. – Потому-то я тебя и привлекаю. Я не нянчусь с тобой, как нянчились все остальные мужчины в твоей жизни. – Марни увидела, как, говоря это, он дотронулся до кольца с большим квадратным бриллиантом на руке Илены, означавшим помолвку. Марни, разумеется, заметила кольцо, но почему-то не связала его значение с Полом Стиллменом, несмотря на довольно свободную манеру, с которой Илена обняла его в коктейль-холле. Теперь же, когда тонкие пальцы Пола играли с потрясающим камнем, до нее дошло, что это именно он надел кольцо на элегантную маленькую ручку француженки с ногтями макового цвета. Она поняла, что ее работодатель помолвлен с Иленой.
– Зачем ты сегодня утром встречался с дядей Анри? – спросила его Илена.
– Кто-то сказал ему, что я использую колдовство… да, ты вполне можешь посмеяться, дорогая, хотя для меня эта шутка уже обросла длинной боротой. Я остеопат и чертовски горжусь этим.
– Конечно, cheri, – проворковала Илена. – Теперь спокойно расскажи мне, что произошло.
– Ну, какой-то аптекарь с Харли-стрит поведал твоему дядюшке, какому риску он подвергает Надю, доверяя моим рукам. Анри был в клинике вчера вечером – единственным вечером, когда я позволяю себе несколько часов отдыха, – и он уехал, передав мне, что потерял веру в полезность моего лечения. Для того чтобы помочь ей, мне необходимо ее доверие. Я объявил Анри, что либо он полностью полагается на меня без всякого постороннего вмешательства, либо забирает ее домой.
– Бедный дядюшка! Ты наверняка до смерти напугал его?
– Наверняка! – Пол предложил Илене сигарету, а Марни слегка покачала головой, и он сам себе слегка усмехнулся. – Вам девятнадцать, Марни, не так ли? – спросил Пол.
– Да. – Она увидела его улыбку и с опозданием пожалела, что не взяла сигарету и надела эту проклятую жокейскую шапочку. Должно быть, рядом с Иленой Жюстен она выглядела совершенным ребенком!
– Наде примерно столько же. – Серые глаза Пола стали очень внимательными. – Знаете, это могло бы очень помочь, если в клинике будет девушка ее же возраста, с кем она могла бы разговаривать. Возможно, у вас найдутся общие интересы. Я позабочусь, чтобы вы познакомились с ней, Марни.
– Если Надя была танцовщицей, вероятно, она любит музыку. Я сама люблю музыку, – заговорила Марни с возбуждением, в которое ее привела мысль о том, что ее приглашают помочь Полу Стиллмену с одной из самых сложных пациенток. Пациенткой, которой она посочувствовала еще в машине, когда узнала, что девушка упала во время исполнения «Серебряной голубки». Это было загадочное и трогательное совпадение, поскольку в балете рассказывалось о голубке, которая сломала крыло и не могла лететь с другими птицами в поисках своей пары.
После ленча Пол высадил невесту около ее элегантного шляпного магазина на Братом-стрит, а потом вместе с Марни поехал в клинику, которая располагалась на тихой площади фасадом к Риджентс-парку в здании из белого камня с высокими коринфскими колоннами у парадного входа. Они прошли в большой прохладный холл, и Марни заморгала, когда кот пушистым комком метнулся к Полу, преданный, словно собака, в следующее мгновение он взобрался к нему на плечо.
– У тебя потрепанный вид, Тигр, – сказал Пол красивому животному. – Чем ты занимался, как обычно, волочился за кошками?
Марни сдержала усмешку – она надеялась выглядеть как настоящая секретарша, когда Пол обратился к ней:
– Сейчас мы пойдем в мой офис, и я попрошу одну из сестер прийти и проводить вас в бунгало, где вы будете жить.
– Бунгало? – удивилась заинтригованная Марни.
Он кивнул:
– Оно построено в канадском стиле, со всеми современными удобствами, и сестрам гораздо приятнее жить там, чем постоянно находиться среди пациентов.
Комната, которую он назвал своим офисом, скорее напоминала хорошо обжитую пещеру с большими, немного потертыми кожаными креслами, множеством книг, сильным запахом сигар и довольно загроможденным письменным столом. Пол смахнул кое-что со стола и снял трубку внутреннего телефона. Он попросил позвать сестру Траскотт, тем временем наблюдая, как Марни заинтересованно оглядывала комнату.
– Здесь мы и будем работать, мистер Стиллмен? – спросила она.
– Да. – Он расплылся в ухмылке. – Надеюсь, вы не ожидали зеркальной мебели и искусственных цветов?
– Конечно нет! Мне ваш офис нравится таким, какой он есть, – поспешно уверила его Марни.
– И это очень хорошо, потому что довольно неаккуратный дьявол… а, это вы, Скотти? – заговорил он в трубку. – Со мной мисс Лестер, и я хотел бы, чтобы вы помогли ей устроиться, если вы не против. Отлично. Послушайте, как насчет номера десять? Эта новая инъекция помогла его колену – нет? Хм, это нехорошо. Думаю, что я попрошу Денниса сделать несколько новых снимков. Если увидите его по пути сюда, приведите его с собой, Скотти.
Марни побрела к стеклянным дверям, ведущим на удивительно обширную территорию клиники, и ее работодатель, закончив разговор, подошел и встал позади нее.
– Видите купу деревьев, Марни? – Он привлек ее внимание, указав на них своей тонкой рукой. – Бунгало сестер как раз за ними. Отсюда можно разглядеть его угол.
– О, оно похоже на большое швейцарское шале, – воскликнула она, поворачиваясь к нему с улыбкой. Он очень высок, когда стоишь рядом с ним, поняла она, и его светло-серые глаза под темными бровями волнующе чисты. Это были пронизывающие, очень загадочные глаза, и в эту минуту в них светилась усмешка.
– Надеюсь, вы не собираетесь нарушать покой моего персонала – его мужской половины, – протянул он. – Мисс Гринхем забыла сказать, что моя новая секретарша – привлекательная рыжеволосая девушка с зелеными глазами.
– Мисс Гринхем не думала, что вас волнует мой возраст, если моя стенография и машинопись соответствуют стандартам – а это именно так! – Марни решительно подняла подбородок. – Я могу вас заверить, что у меня нет намерений нарушать покой мужчин вашей клиники. Меня мужчины вообще не интересуют!
– Неужели. – Его губы дрогнули. – Вполне подходящее качество для секретарши, если это так. В таком случае, что вас еще интересует, кроме музыки? Я помню, вы сказали, что любите музыку, когда мы беседовали в «Дорчестере».
– Мне нравятся прогулки и парусный спорт, подобные вещи, – ответила она.
– Любительница свежего воздуха, не так ли?
– Полагаю, да.
– Тогда почему вы решили, что вам понравится работать в Лондоне, за письменным столом?
– Ничего не стоит исключать, – возразила она, – и, когда мисс Гринхем рассказала мне об этом месте и устроила меня сюда, я просто дождаться не могла, когда приеду и начну работать. – Марни не сводила глаз с лица своего работодателя, юных, нетерпеливых глаз, сверкающих словно зеленые драгоценные камни. – Я… я хочу сказать вам, как мне было приятно, мистер Стиллмен, когда вы сказали, что я могла бы встретиться с Надей Жюстен и попытаться помочь ей. Я очень хочу помогать, хочу быть полезной. И чувствую, что у меня это получится.