Сны ему не снились, голоса тоже молчали. В комнате было темно, даже небо затянуло тучами. Прогноз погоды, который передал вчера радиоприемник, обещал двухдневный дождь и, похоже, предсказывал верно. В воздухе было тихо и душно, словно перед бурей. Фрэнк прислушивался к своему дыханию, стараясь понять, что именно он уничтожил. Подкоп. Лазейка. Задняя дверь. Что она хотела сказать? Откуда она об этом знает? Он повернулся на бок, утыкаясь носом в подушку. Плечам было жарко, а ногам – холодно. Пытаясь правильно распределить одеяло, Фрэнк рассеянно смотрел в пустоту. Темнота между тумбочкой и кроватью была черной как маслины. Как глаза той девушки. Он вспомнил, что любит эти ягоды, их непривычный вкус, немного вяжущий язык. Мама часто добавляла их в салаты.
Может, эта девушка вовсе не труп? Может, это мама подослала ее к нему, чтобы спасти от врачей раз и навсегда? Но ведь мама снова сдала его в клинику, хотя прошло всего два месяца после выписки. Ну, убил он ее кошку, но ведь это было во благо! Он опустил руки, оставляя одеяло в покое. Хотелось спать, но глаза были сухими и не закрывались, словно он стал куклой, которую не положили на спину. Усталость давила на мышцы, а разбитая Хлоей губа болела. Может это не случайность, что он сейчас так быстро вспомнил ее имя?
Глава III
В столовой пахло кофе и тостами с джемом. Уютный запах, запах домашнего завтрака. Фрэнк скрестил ноги под скамейкой, прижимая локти к телу. Это казалось театром, маленькой сценой, словно все смеялись над ними. Худая высокая женщина с короткой стрижкой ходила между столами, держа в руках чайничек. Ее глаза строго осматривали больных, словно выискивая свою жертву. Он склонился над столом.
Пациент рядом с ним что-то бормотал, рассеянно размазывая пальцами остатки кофе. Фрэнк сглотнул, прогоняя вызванную раздражением сухость. Как бы ему хотелось сейчас выпить стакан-другой холодного сока, такого холодного, что он мигом бы забыл об этих замерзших трупах позади больницы и начал думать, как бы согреться. Ему нужен подкоп. Это единственное спасение, пока он не покрылся изморозью и не стал грызть землю, как этот тост. Фрэнк поднял глаза от стола и обвел взглядом помещение. На белых стенах висели яркие стенды о полезной пище, окна прикрывали бледно-салатовые занавески, задерживая лучи солнца. Конечно, солнцу нечего делать в этом замершем мирке.
Хлоя сидела за столиком справа, стоящим через два ряда. Ее спокойный взгляд пусто смотрел в тарелку, на которой она в строгом порядке раскладывала крошки от своего почти не тронутого хлебца. Может, это тоже часть подкопа? - Хлоя, хлеб нужно кушать, а не крошить, - медсестра с короткой стрижкой решительно отодвинула тарелку от девушки и заставила ее взять тост. Но хрупкая кисть пациентки упала на стол и безжизненно замерла. Женщина нахмурила тонкие брови, но ничего не сказала, из чего Фрэнк сделал вывод, что подобное поведение Хлои в порядке вещей.
Он отпил свой кофе, мысленно прокляв всех, кто его готовит таким невкусным. ***
- Ты говорила, что та башня была подкопом, - Фрэнк присел на корточки возле Хлои, которая устроилась у окна. Девушка никак не отреагировала на его слова и продолжала безучастно смотреть на кусты за стеклом. Мелкий дождь лишил их прогулки.
- Эй, ты меня слышишь? - он хотел тряхнуть девушку за плечо, но передумал, вспомнив, как она набросилась на него. Губа еще не зажила и саднила, когда он цеплял ее языком.
Хлоя снова проигнорировала слова, моргая так медленно, что казалось, будто она засыпает. Ее пальцы бездумно перебирали карандаши, привычно складывая их параллельно друг другу. - Что-то случилось, Фрэнки? - медсестра подошла к нему и взяла за локоть. В ее глазах мелькнула настороженность – весть о недавней драке облетела всю больницу. Собственное имя показалось ему чужим, позорной кличкой, которую ему дали за мнимую болезнь. Фрэнк раздраженно тряхнул рукой, сбрасывая цепкую ладонь женщины.
Он вернулся в свое кресло и прикрыл глаза, сглатывая комок в горле. Неужели ему придется провести здесь свою жизнь? Гул от тихого шепота больных мирно разливался по комнате, проникая под кожу и сердце, превращаясь в вечный туман. ***
- А теперь возьмите голубой листик и напишите на нем свое имя, - отчетливо произнесла медсестра, приподнимая названный бланк и указывая пальцем, где нужно заполнять.
Больные послушно взялись за ручки, Хлоя же проигнорировала указание. Фрэнк едва слышно хмыкнул и написал на листке буквы – по одной в каждой клеточке.