Рипер выругался.
— Это плохо, Халла.
— Знаю.
— Нет, ты даже не представляешь степень катастрофы. — Он судорожно вздохнул, запуская пальцы в гриву Ренаты. — Есть только одна причина украсть рог… Кто-то знал, что его можно использовать как волшебную палочку. И ни одна другая не сравнится с ним по силе.
— Кто-нибудь ещё знает, что она мертва?
— Нет. Король Дэш на рассвете сказал Кроннелю, что отправляется за сестрой, и велел держать это в секрете. После того как мы нашли её, он приказал мне перенести тело сюда и проследить, чтобы никто не узнал о случившемся до его возвращения.
— Хвала богам, что он ещё не окончательно растерял мозги.
Халла промолчала, зная, что только Рипер может позволить себе говорить такое.
Он поднял голову, его обжигающий взгляд впился в неё.
— Нам нужен этот рог, Халла. Его нужно найти.
— То же самое сказал король Дэш. Поэтому он отправился за ним.
Рипер покачал головой.
— Я его знаю. Он не может здраво мыслить, пока оплакивает сестру. Куда он направился?
— Брауни сказала, что убийца принцессы направляется в Аудерлию.
Рипер нахмурился.
— Брауни?
Халла почесала шею, вспоминая крошечное существо, сидевшее рядом с телом принцессы.
— Она была с Ренатой, когда мы её нашли. Брауни сказала, что видела человека, который убил принцессу ради рога.
Глаза Рипера вспыхнули в тусклом свете.
— Ты уверена, что это была брауни?
— О, нет… — Халла широко распахнула глаза, осознавая, какую ошибку могла совершить.
— Существо выглядело как брауни…
Он бросил на неё напряжённый взгляд.
— Ты лучше других знаешь, что вещи не всегда такие, какими кажутся.
Халла выругалась, признавая его правоту. Она сама была перевёртышем и понимала, сколько обличий могут принимать другие. Хобгоблины редко показывали свой истинный облик.
— Ну, она точно не хобгоблин. Я бы почувствовала.
Рипер молча сосчитал до десяти. Он не винил Халлу за отсутствие подозрительности. В отличие от них, ей повезло — жизнь позволяла ей такую роскошь. Ей не нужно было сомневаться во всех и каждом.
Для неё, если кто-то выглядит как брауни, то таковым он и является.
А для них… даже настоящий брауни мог оказаться предателем, убийцей или кем-то ещё. Они не любили жить с таким недоверием, но опыт научил их всегда быть начеку.
Жаль, что Рената не была столь осторожной. Это спасло бы их всех от боли.
И от сожалений.
Рипер тяжело выдохнул и поднялся.
— Доберись до Дэша как можно скорее.
— И?
— Охраняй его.
Халла кивнула.
— А ты куда?
— Туда, где я нужен.
Она раздражённо подбоченилась.
— Ты же не думаешь, что я передам ему это именно так?
— Ты у него в роли придворного шута. Обставь как-нибудь с юмором.
— Юмором? За такие шуточки он меня на копьё насадит.
Рипер подмигнул.
— Лучше тебя, чем меня.
Она тихо передразнила его и направилась к ближайшему окну.
Когда Халла улетела, Рипер сохранил тело Ренаты магией и запечатал комнату, чтобы никто не смог войти и узнать о её смерти.
«Будь я проклят…»
Он знал, что что-то не так. Почувствовал это, едва проснулся, и потому обыскивал дворец, когда случайно наткнулся на Халлу.
С тех пор как он впервые встретил Дэша в юности, между ними возникла связь. Он всегда знал, когда Дэш попадал в беду или нуждался в нём. Это беспокоило одних и бесило других.
Но им было плевать.
Рипер всегда избегал общества. Ему не нужен был трон Дэша и головная боль, с ним связанная.
Остерегайся тех, кто хочет твоей смерти ради короны. Тех, кто строит против тебя козни. Жизнь слишком коротка для таких драм.
Рипер предпочитал оставаться в тени. Убивать тех, кто раздражает, и не нести ответственности ни за кого.
Отец никогда не хотел его. Матери нужно было лишь контролировать. Будь её воля, она бы до сих пор кормила его грудью, питая своей злобой.
Хотя он ценил её любовь…
Но Дэш был его семьёй. Единственный, кто имел для него значение.
Именно поэтому Рипер убивал за него. Или умирал бы за него. Хотя чаще всё же убивал.
Никому другому он не был верен.
И не будет.
Схватившись за перевязь с двумя мечами, слава о которых гремела на все тринадцать королевств, он направился в воронье гнездо во дворце.
Как же он ненавидел будить Кразис в такую рань.
Учитывая её презрение к дневному свету, ей следовало родиться совой, а не вороной.