Собственно, салон «Луноликая» и привлек ее тем, что не практиковал сатанинские обряды, а хозяйка его вроде как парижанка. Хоть и образование, и возраст Риммы Аркадьевны подсказывали ей, что ни о каком Парижском клубе речи не идет, но сам факт… немного будоражил и возбуждал любопытство.
– Добрый день, уважаемая, – она подала пальто помощнице. – Не слишком ли я рано?
Девушка – обаятельная блондинка в деловом костюме (что, к слову сказать, тоже приятно удивило пожилую клиентку) – улыбнулась:
– Вы пришли в самое удачное время. Я сейчас доложу мадемуазель Аделии.
Она нырнула в кабинет и появилась через пару мгновений – согласно давней договоренности с Аделией, оставила клиентку одну в приемной. За это время почтенная дама успевала оглядеться, проникнуться чисто европейским стилем, уютом, расслабиться, вдыхая аромат свежемолотого кофе и зеленого чая с ванилью.
Римма Аркадьевна прониклась.
– Проходите, госпожа Аделия вас ждет, – Таисия распахнула дверь в полумрак кабинета.
Как Римма Аркадьевна себя не готовила, сердце ее при этом дрогнуло. «Стоит ли вмешивать в личные дела Высшие силы? Не навредить бы», – мелькнуло в голове и тут же погасло.
Дама шагнула в кабинет.
Здесь пахло благородными духами, корицей и горячей карамелью.
– Добрый вечер, присаживайтесь, – хозяйка кабинета говорила без акцента, но с легкой, очаровательной немосковской интонацией. «Прибалтка», – догадалась Римма Аркадьевна, вспомнив любимого актера своей молодости – Ивара Калныньша.
Ясновидящая сидела спиной к окну, за ее спиной, на низком столике горели свечи, разгоняя теплые желто-коричневые тени. Сама хозяйка кабинета сидела в широком кресле, поджав под себя ноги. Цветастая цыганская юбка, хрупкие пальцы в массивных кольцах с крупными камнями. Римма Аркадьевна заметила аметист. Она была молода, эта Аделия Мило́, наверно, около тридцати – при таком освещении не скажешь точнее. Волосы убраны под темный шелковый платок, на висках подколоты изящными заколками с подвесками, тоже в восточном стиле. Гадалка внимательно изучала ее и терпеливо ждала, когда клиентка освоится и займет, наконец, предложенное место.
– Что вас привело ко мне? – спросила тихо.
Римма Аркадьевна закусила губу.
– Мой сын. В его жизни что-то происходит, что-то печальное. Я должна знать, чтобы помочь.
Аделия чуть нахмурилась:
– Я не могу влиять на свободно принятое решение, это раздел черной магии. Я этим не занимаюсь…
– Да-да! Я именно поэтому к вам и пришла. Потому что вы темную магию не практикуете. Я не хочу влиять. Чтобы вы́ влияли – не хочу. Но я хочу знать, чтобы понимать самой, – женщина начала волноваться.
Аделия налила ароматный чай, придвинула ей кружку:
– Это мятный чай. Мята успокаивает и открывает помыслы…
«Надо запомнить», – Римма Аркадьевна привыкла использовать любую полезную информацию. Тем более, что все сказанное гадалкой немного компенсировало затраты на визит к ней. Пожилая дама считала себя вправе монетизировать своего рода кэш бэк.
– Вы хотите заглянуть в настоящее вашего сына? – уточнила, наконец, гадалка.
– Да. И немного, самую малость – в его недавнее прошлое.
Аделия склонила голову к плечу, задумалась.
– Спросим таро…
Римма Аркадьевна с любопытством уставилась на потрепанную колоду карт – Аделия достала небольшой деревянный ящичек-шкатулку с витым замком, обитую внутри темно синим бархатом.
– Я редко беру работать эти карты, – пояснила гадалка. – Это особая колода Таро, она досталась мне от моей прабабки, цыганки. Это очень чуткие карты, который могут ответить на самые деликатные вопросы, – молодая женщина посмотрела выразительно на гостью. – Такие, как ваши.
Она погрела колоду в руках – та едва помещалась в ее узких ладонях. Тонкие пальцы поглаживали край. Гадалка прикрыла глаза, медленно втянула носом воздух. Начала тасовать.
Римма Аркадьевна, будто завороженная следила за поблескивавшими перстнями на пальцах, прислушивалась к мерному шелестящему звуку. То ли чай на нее действовал, то ли этот звук, но она совсем перестала волноваться. Хотя возбуждение, подгоняемое любопытством и таинственностью происходящего, росло. Когда Аделия Мило протянула ей колоду, чтобы снять верхние карты, почтенная дама с удивлением обнаружила, что ее рука дрожит.
Аделия попросила трижды снять карты, всякий раз подкладывая снятую стопку под нижнюю карту, смотрела спокойно, изучающе.