Наверное, для нормального человека эта милая беседа даже со стороны выглядела бы дико, но о нормальности я давно и мечтать-то перестала. Злата нас не слышит, моё подглядывание она не заметила… С одной стороны, хотелось попробовать снова проскользнуть вот так же незаметно в домик Марты и послушать, о чём они там шепчутся, а с другой… У меня есть собеседник, которому явно от меня что-то нужно. Ведьма сказала, что других оно пугает, а со мной вот почему-то поболтать решило. Может, оно помощи просит?
– Ты от меня какой-то помощи хочешь?
Оно кивнуло, начало увеличиваться в размерах и приближаться. Жутко стало до такой степени, что я язык проглотила и сто раз пожалела о том, что связалась с этой пакостью. Пятясь, отползала назад до тех пор, пока не упёрлась спиной в ствол одного из деревьев, и зажмурилась, чувствуя, что эта жуть тянется ко мне.
– Не трогай меня, пожалуйста, – прошептала, дрожа от страха.
Оно дотронулось. Мягко коснулось висков и застыло, жарко дыша мне в лицо. Не стоило этого делать, но ожидание неизвестности было столь мучительным, что я позволила себе открыть глаза и встретилась взглядом с угольками, которые теперь не просто светились, а ярко сияли.
Ночь. Деревья. Костёр. Два перекрещенных бревна и привязанный к ним мужчина. Истерзанный, обессиленный, едва живой. Светлая рубаха изорвана и свисает вниз грязными клочьями. Сквозь прорехи видны сочащиеся кровью рубцы. Длинные волосы слиплись и спутались так, что невозможно разглядеть лицо. Он застонал и запрокинул голову назад, а потом вдруг рассмеялся – горько, надрывно, обречённо.
Видение пропало, и я не сразу поняла, где нахожусь, потому что перед глазами продолжала стоять эта до ужаса реальная картина. На то, чтобы прийти в себя, потребовалось несколько минут, и я обнаружила, что тёмное нечто снова уменьшилось в размерах и свернулось на моих ногах тёплым клубком, пристально глядя мне в глаза.
– Ты просишь помощи для него? – поняла я.
Утвердительный кивок.
– Это твой хозяин?
Снова кивок. У меня перехватило дыхание от страха получить утвердительный ответ и на следующие несколько вопросов, которые я собиралась задать.
– Он… демон? Он здесь? Злата сделала это с ним? И у других здесь ты тоже вот так помощи просил, поэтому они и напуганы?
Да. Да. Да. И ещё раз – да.
С моим везением глупо было бы надеяться, что будет иначе. Только собралась быть умной, взрослой девочкой, и вот тебе, Ира Майская, новый сюрприз. Демон. Здесь, в Ивилирионе. И маленькая ручная тьма, которая просит о помощи для него. Милота зашкаливает, как сказала бы Наташка.
– Да мне самой помощь не помешала бы, – усмехнулась нервно. – Что – нет? Мне помощь не нужна? Да? Типа я такая крутая и могущественная, что могу всех тут к чёрту посылать? Серьёзно? Не смешно даже. И как ты себе это представляешь, диво бессловесное?
Оно появилось в Ивилирионе тогда же, когда и я. Разрозненные воспоминания сами собой сложились в мозаику, некрасивый узор которой говорил о том, что в страданиях пойманного Златой демона есть и моя вина. В тот, самый первый день моего здесь пребывания ведьма обронила, что с именем было бы проще избавить меня от инкуба. А я ведь слышала какое-то имя, когда меня вышвырнули за внутренний барьер. Когда демоны снаружи разговаривали, мой инкуб назвал второго по имени. И Злата постоянно читала мои мысли…
– Твоего хозяина зовут Лерц? – без надежды на отрицательный ответ спросила у тьмы и не ошиблась, чего и следовало ожидать. – Ты кому-то ещё успел это показать? Нет? Ну правильно, они же в курсе, что здесь снов не бывает, а тут целый кошмар с красными глазами. Кто угодно испугается.
Варвара и Степан наверняка знали о демоне. И Василий знал, поэтому и не сказал мне, зачем они в лес ходили. Я, может, и наивная, но складывать воедино информацию умею. Если для Златы это и месть, то какая-то странная. Больше похоже на то, что ей от демонов что-то нужно. Что-то такое, на что не жаль и половину тысячелетия потратить. Только в этом крошечном уголке полуреальности столько вранья, что черти ноги поломают, если попытаются найти путь к правде.