– Я понимаю: вам здесь одиноко. Алвина и Бесс несколько старше вас.
– Дело даже не в возрасте. Между нами другая преграда – то, что я – северянка. Я чувствую, каких усилий стоит, например, старому Мэртсону даже просто мириться с моим присутствием.
– А мне вы понравились, Нэнси. Будем друзьями?
– С радостью, Мирабел.
– Не взяться ли нам за поиски зеркальной комнаты прямо сейчас? – предложила она.
– Конечно, – сказала я, поднимаясь. – Тео позволил нам осмотреть все комнаты, что есть в доме.
На то, чтобы обойти дом, у нас с Мирабел ушло все утро. Мы не зашли лишь в те комнаты, что занимал старый Мэртсон, – мне уже приходилось там бывать, и я заверила Мирабел, что там нет зеркальных стен. Скорее от безысходности, чем действительно надеясь что-то обнаружить, мы обыскали амбары, садовые домики, заглянули даже в конюшни и каретный сарай.
– А что если эта комната находится в усадьбе Ситонов? – осенило Мирабел.
Я пораженно воззрилась на нее.
– Вас удивляет, что я знаю о Ситонах? Просто Роуз много писала о них. Она рассказывала, как общество Эдвина помогало ей коротать время в отсутствие Эймса. Она также писала, что Сара была влюблена в вашего мужа и нисколько не скрывала этого.
Я беззлобно усмехнулась:
– Она до сих пор в него влюблена. Вот почему я почти могу ручаться за то, что не Сара подстроила падение Роуз. Кстати, об этом. Тео рассказал, что Роуз не просто ушиблась, но еще и сильно ударилась головой. Если это так, то впоследствии она могла внезапно потерять память и в ночь по возвращении с бала просто выйти из дому и пойти куда глаза глядят, не ведая, что с нею творится.
Мирабел поежилась и сказала:
– Боже всевышний! Остается только надеяться, что на ее пути не встретилось болото или зыбучие пески.
– Это всего лишь мое предположение, – попыталась я успокоить ее.
Мы вышли на берег реки. Пока Мирабел рассматривала останки плавучего дома, я рассказала ей все, что мне было известно о жизни Роуз в усадьбе Мэртсонов.
Накануне я много думала о том, могли ли Эдвин и его сестра быть повинны в исчезновении Роуз. Поэтому, когда Мирабел сделала предположение, что комната находится в их доме, я позволила себе не согласиться.
– Тео – частый гость Ситонов, да и другие Мэртсоны нередко у них бывают. Во всяком случае, раньше бывали, – уточнила я, вспомнив, что в последние годы сестры и их дед стали затворниками. – Если бы в усадьбе Ситонов была такая комната, кто-нибудь из них обязательно бы ее заметил.
– Но могло случиться вот что: Сара убила Айду из ревности, а Роуз каким-то образом узнала об этом. И тогда Сара решила устранить свидетеля. Разве не логично?
– Логично, но совершенно невероятно. Вы сами в этом убедитесь, когда познакомитесь с ними поближе. Я думаю, это можно было бы сделать сегодня вечером.
– Стоит ли откладывать эту поездку до вечера – ведь она так важна, причем не только для меня, но для нас обеих. Поймите, Нэнси, – то, что вы вышли за Мэртсона, означает, что вам теперь грозит опасность.
– Вы рассуждаете, как Карла.
– Но не можете же вы отрицать, что в этом доме определенно что-то не так.
– Я этого и не отрицаю, тем более, после позавчерашнего ночного происшествия. И все-таки я не вполне уверена, что опасность так велика, как мне это пытаются внушить, а потому пока мне хотелось бы сосредоточиться на чем-то ином, а именно – оказать посильную помощь в ваших поисках.
Она несколько стушевалась и сказала с благодарной улыбкой:
– Простите, что я так тороплю вас. Давайте отложим визит к Ситонам до завтра. А сегодня мне хотелось бы, если только это возможно, съездить на станцию за своим багажом. Для того чтобы почувствовать себя спокойнее и увереннее, мне не хватает свежего платья.
Я вызвалась сопровождать Мирабел в поездке – возможность на несколько часов сменить обстановку была как нельзя более кстати. К тому же хотелось побывать в Новом Орлеане – вероятно, там уже вовсю готовились к предстоящему карнавалу. Сама мысль об этом рождала во мне радостное волнение.
По пути на станцию мы ненадолго задержались во французском квартале – выпили по чашечке кофе в одном из старинных особняков, а после решили пройтись по улицам и полюбоваться домами самой причудливой архитектуры, которые стояли так тесно, что их стены почти соприкасались между собой. Повсюду было много солдат армии Северных Штатов, но все они вели себя по отношению к местным жителям любезно, даже дружелюбно: ни о каких бесчинствах не было и речи.
Затем наше внимание привлекла богатая, издалека заметная лавка. Хозяйка, чей акцент и характерная галльская жестикуляция несомненно говорили о французском происхождении, чуть ли не с порога стала предлагать мне роскошные ткани для бального платья.