Отступив назад, она изучила её, чтобы понять, есть ли что-нибудь, что могло бы объяснить, почему её инстинкт полицейского истошно вопит. На дереве не нашлось ни следов от царапин, ни пятен крови. Нет ничего, кроме старой деревянной двери. Она проверила телефон: один пропущенный звонок и голосовая почта. Энни в последний раз огляделась, прежде чем пошла так быстро, как только могла от старого дома и прежде, чем её затянуло в совершенно другой мир. Когда она отошла на приличное расстояние, ей захотелось обернуться. Она так и сделала, и увидела туманную белую фигуру, махавшую ей из окна спальни Элис; только легкое движение руки. Энни моргнула и снова посмотрела в окно, но оно казалось пустым, заброшенным, как и весь дом.
15 декабря 1887 года
Сегодня состоялось оглашение завещания. Все происходило совсем не так как после смерти леди Ханны. Тогда оставались только Эдвард, его светлость и мистер Эрнест, семейный адвокат. Сейчас мистер Эрнест сообщил всем слугам его светлости, что они должны присутствовать при оглашении. Эдвард был не в восторге, он сам сказал мне об этом, потому что это личное дело, как он выразился.
Все утро он не мог усидеть на месте и в волнении ходил взад и вперед по гостиной, ожидая, когда придет время. Брат его светлости прибыл рано, и они прошли в кабинет, где провели следующий час, разговаривая вполголоса. Кухарка нервничала и так сильно теребила передник, что Гарольд велел ей пойти и надеть новый, потому что она его сильно помяла. Дважды я видела, как она шептала что-то на ухо Гарольду, а потом смотрела в мою сторону. Уверена, они в курсе моего непозволительного романа с Эдвардом, а если и нет, то скоро узнают, потому что Эдвард сказал мне вчера вечером, когда мы были вместе в его постели, что он объявит о нашей помолвке после оглашения завещания. Я очень нервничаю из-за этого, потому что знаю, что никогда не буду достаточно хороша для него. Я сказала ему, что не могу предложить ему ничего, кроме своей любви, и он ответил, что это все, что он когда-либо хотел от меня.
Вчера вечером он достал маленький подарок, завернутый в очень красивую бумагу. Я покраснела и сказала, что не хочу, чтобы он мне что-нибудь покупал, но он рассмеялся и настоял, чтобы я открыла подарок. Я развернула его и ахнула, увидев крошечную коробочку, потому что внутри оказалось золотое с бриллиантами кольцо леди Ханны, которое она всегда носила на безымянном пальце. Оно ярко сверкало в свете свечей, и я почувствовала, как по щекам потекли слезы. Эдвард вынул кольцо из коробочки, нежно взял меня за руку и надел на палец, улыбнувшись: оно сидело идеально. Я сказала, что никогда не смогу принять его, но Эдвард заглушил мои протесты страстным поцелуем. Он сказал, что его мать не хотела бы, чтобы кто-то еще в мире носил его, а потом попросил меня стать его женой. Мне кажется, что я плыву по воздуху. Я буду хозяйкой этого дома. Мои мечты о том, чтобы наполнить дом любовью и смехом детей, могут в скором времени осуществиться. Я сказала Эдварду, что надену кольцо только после завтрашнего чтения, и он согласился, что лучше подождать до тех пор.
Я вошла в библиотеку, где все уже ждали. Никто не кашлял, было так тихо. Эдвард вошел последним и занял свое место в передней части комнаты. Мистер Эрнест пошелестел бумагами, откашлялся и начал читать. То, что он говорил дальше, стало таким потрясением, что я чуть не упала в обморок, и Гарольду пришлось усадить меня на стул. Дом, земля и деньги должны быть разделены поровну между Эдвардом и мной. Кухарка ахнула так громко, что эхо разнеслось по комнате. Я настолько удивилась, что едва сдерживала желание спрятать лицо от стыда. Все глаза были устремлены на меня, и мне ничего так не хотелось, как выбежать из комнаты, спрятаться в своей крошечной спальне и закрыть за собой дверь.
Хуже всех был Эдвард. Он повернулся, чтобы посмотреть на меня, и его глаза показались мне самыми черными, какие я когда-либо видела. В них плескались водовороты гнева и ненависти, но потом он улыбнулся и поздравил меня. Он подошел, взял меня за руку и сказал всем, что сегодня действительно день Элис Хьюз, потому что мы собирались объявить о свадьбе, надел мне на палец бриллиантовое кольцо своей матери и поцеловал в губы на глазах у всех. Я пришла в ужас, потому что сейчас было не время и не место. Мои щеки запылали, комната поплыла, ноги подкосились, и тогда Эдвард подхватил меня на руки и понес в гостиную, велев всем оставить нас в покое. Я не открывала глаз, потому что понятия не имела, что ему сказать. Как это случилось? Как я из дочери экономки превратилась в хозяйку дома? Эдвард шепнул мне на ухо, что я не должна волноваться, и он обо всем позаботится. Его губы коснулись моей щеки, и он оставил меня в покое, а сам вернулся, чтобы рассказать всем о предстоящих изменениях.