В этот же визит, спускаясь по лестнице, он нос к носу столкнулся с родителем.
— Сын, ты ничего не хочешь мне рассказать? — начал Балабанов-старший.
— Да, вроде, нет… — пожал плечами Ярослав и попытался обойти отца.
— Дома не ночуешь, не звонишь, с работы уволился… — Пётр Борисович удержал сына. — Куда так спешишь?
— Ну… Здесь неподалёку…
— Значит — не опоздаешь. Пойдём. Поговорить надо, — Балабанов-старший завернул к кухне. Ярослав со вздохом последовал за ним. — Почему ты уволился? — Пётр Борисович уселся за стол.
— Решил не ждать, когда уволят.
— За что?
— Ты меня к другу своему устроил, — ответил Ярослав так, словно эта констатация факта всё объясняла.
— И?
— Попросил взять на работу — он взял. Попросил бы уволить — он бы уволил.
Петру Борисовичу припомнилось письмо сокурсника.
— Зачем бы я стал его просить?
Стоявший напротив парень пожал плечами, отошёл к окну и, встав спиной к отцу, сказал:
— Я гей.
— За это увольняют? — после некоторой паузы спросил Балабанов-старший.
— Некоторых и из дома выгоняют, — Ярослав замолчал. — Я хотел сам. Сам уйти. Найти работу. И ни от кого не зависеть… И иметь свои деньги на тот случай, если…
— Но почему в артель с солёными огурцами? — перебил его Пётр Борисович.
В ответ на свои слова Ярослав ожидал чего угодно, но только не такой реакции.
— Мне нужно было срочно… — он отвернулся от окна. — У них была вакансия. А почему бы, собственно, и нет? Это хороший практический опыт… И солёные огурцы в любом количестве…
— Ты сам сказал, что ты гей, — фыркнул отец. — Тебе необходимость оптовой закупки солёных огурцов не грозит. Если, конечно, ты ориентацию не сменишь…
«Кажется, пронесло, — подумал Ярослав, — и, возможно, благодарить за это следует Артура Игоревича».
— Так кого выгнали из дому?.. — внезапно сменил тему Балабанов-старший. — Кого? Твоего парня?
Ярослав кивнул.
— И ты решил, что и я тебя выгоню?
— Это не исключалось… — глядя в стол, ответил Ярослав.
«Я плохой отец… — пронеслось в голове Петра Борисовича. — Если мой единственный сын думает, что я…»
— … бабушка. Вот в её бывшей комнате он и живёт.
«Я плохой отец… — билось в голове Петра Борисовича. — Мой сын больше месяца занимался маркетингом огурцов… А я… Я разбирался в себе и решал собственные проблемы…»
— … там такой уютный чердачок…
«Мой сын с любовником живут на чердаке… Какой кошмар… — ужаснулся Пётр Борисович. — Нужно срочно что-то делать!»
— Как его зовут?
— Ян…
Отец и сын замолчали.
— Сделаем так. Сегодня пятница. Я закажу столик в ресторане яхт-клуба. В воскресенье. Часов на… На шесть. Почти все к этому времени уже разъедутся, и мы сможем встретиться на нейтральной территории и спокойно поговорить.
***
Когда Ярослав дал слово приехать вместе с бойфрендом и ушёл, Балабанов-старший сделал телефонный звонок.
— Артур, напряги своих мальчиков, пусть узнают, кто отец этого Яна… Что?! Ты уверен? И даже так… А почему сразу не сказал?.. Ах, проверял… И как? Проверил?.. Ага… Точно?.. Тогда понятно… Спасибо. Мне тут кое-куда позвонить надо. Я тебе позже перезвоню.
Балабанов-старший набрал другой номер.
— Леонид Ефимович… Да-да, я в курсе, что ваш рабочий день закончился больше часа назад… Да, я знаю… Дайте команду своим ребятам заняться расторжением контрактов с Драгомировым… Да, всех. Только сначала вы сами в договорах покопайтесь… Да-да… Да… Короче, не мне вас учить… Да… Я в курсе… Но вы всё равно расторгайте… Да… И вам — приятных выходных.
========== Часть 10. Финансовый шантаж ==========
В пятницу вечером Ярослав ничего не стал говорить Яну об идее отца.
Всю субботу Ян упоённо тюкал по клавиатуре компьютера. Ярослав не знал, как подступиться к главному: к приглашению в ресторан яхт-клуба. Вдруг Ян откажется идти? А вдруг отец его не одобрит? Что тогда?!
С каждым часом Яр накручивал себя всё сильнее. К вечеру его уже ощутимо потряхивало.
Деловито дятливший по клавиатуре Ян наконец оторвался от ноутбука.
— Что-то случилось? Эй! — он изловил курсировавшего туда-сюда Ярослава.
Решив сигать в прорубь с ходу, Яр начал:
— Папа… Он хочет… Хочет…
— Но молчит, — пошутил Ян.
— Нет. Он пригласил нас на ужин.
— На ужин?! Нас или тебя?
— Нас.
— А я-то на кой ему там сдался?! — изумился Ян.
— Видимо, хочет познакомиться с парнем, к которому сбежал его единственный сын.
— Вообще-то это я к тебе сбежал, — заметил Ян. — Хотя, правильнее будет сказать, что ты меня похитил и принудительно увёз, — хмыкнул он. — Ну что? Всё-таки сдал тебя Игоревич?
— Сдал… — кивнул Ярослав.
— И во сколько мы должны быть в ресторане?
— В шесть…
— Ага… — протянул Ян. — В принципе я должен бы успеть… Меня пригласили на съёмки. Но это с утра. Так что не беспокойся. Я успею заехать домой, переодеться во что-нибудь подобающее и приехать, — он снова отвернулся к экрану ноутбука. — Кстати! — обернулся он. — Ты ничего не заметил? — Ян протянул к Яру обе руки, словно дама для поцелуя.
Ярослав непонимающе посмотрел на них.
— Всё почти прошло!
Яр только теперь обратил внимание, что кожа на одной руке Яна была абсолютно нормальной, а на второй — остался лишь небольшой район чуть более тёмной кожи. Он осторожно погладил шершавое пятнышко пальцем.
— Warts and all*… — пробормотал он. Учительница английского заставляла их тоннами учить идиомы, пословицы и поговорки. Тут же очнувшись, Ярослав выдал: — Вот, что секс животворящий делает!
Ян рассмеялся.
— Скажешь, нет, что ли? Регулярные спортивные упражнения на свежем воздухе, — Яр махнул рукой в сторону лестницы на спальню-чердачок, простыни с которого приходилось стирать каждое утро.
***
К указанному часу в ресторан при яхт-клубе Ярослав прибыл один. Вопреки его ожиданиям, хоть аншлага и не наблюдалось, но свободных столиков почти не было.
— Ян приедет сам. Он сегодня работает, — ответил на вопросительный взгляд отца Яр.
И вот минут через десять после прибытия в ресторан в кармане Ярослава пискнул телефон. Пришедшая СМСка гласила: «Я здесь!!!» Через пару минут на пороге зала возникло НЕЧТО. Ярослав вздрогнул, прикусил язык и даже не почувствовал боли. ОНО не могло быть Яном. О нет! Вместо тёмно-русого хвоста на затылке — распущенные волосы, завитые колечками на концах и выкрашенные а ля енот в коричнево-пергидрольные полосы. Вместо обычной, НОРМАЛЬНОЙ одежды, на Яне были облегающие короткие брючки, шнурованные босоножки и… и нечто вроде длинной рубахи с голыми плечами, руками и пузом**. Все головы повернулись в сторону вошедшего. К нему дёрнулся было метрдотель, но Балабанов-старший остановил его едва заметным движением ладони. Ярослав зажмурился. Когда он открыл глаза, полуобнажённый енот-Ян был ещё ближе к их столику. Ярослав ущипнул себя — не помогло, он перевёл полный отчаянья взгляд на отца — тот взирал на приближавшееся к ним чудо с немалым любопытством во взоре.
— Добрый вечер, — Ян опустился на свободный стул.
К их столу тут же подлетел вышколенный официант. Пробежав глазами меню, Ян назвал свой выбор. Официант просто ужом вокруг него вился, предлагая вино, минералку, чай и кофе. Яру хотелось встать и пристукнуть этого нахала. Да как он смеет строить его Яну глазки?! Внезапно Яра осенило: он ревнует. ОН. РЕВНУЕТ! Осознав, что случилось невозможное, он кинул на официанта уничтожающий взгляд, который, надо признать, не возымел на того ровным счётом никакого воздействия, обиженно надулся и уткнулся в тарелку. Не стоит устраивать сцену в ресторане. Только не сейчас! Но Ян… Как он только мог… Он же обещал!