– То есть вы полагаете, что Фейнис питал тайную надежду убить одного из своих противников и потом списать это преступление на несчастный случай во время съемок?
– Именно так. Знаете, мисс, эта странная фантазия широко распространена среди фехтовальщиков высокого уровня. Раньше или позже они все начинают обдумывать одну и ту же идею, задаваться одними и теми же вопросами: «А что такое настоящая дуэль? Что такое – почувствовать, как клинок входит в плоть противника?» В общем, появляется соблазн перейти к настоящему действию! Миф о мушкетерах, знаменитых бретерах… В конце концов это обязательно начинает на вас давить. Это нездоровое ощущение, но когда вы приобретаете некий уровень владения оружием, у вас неизбежно возникает желание дойти до конца. Извините меня, но ненастоящая дуэль – это как прерванное соитие, у вас начинается фрустрация. Думаю, что Фейнис был из тех, кто решил перейти к делу. Видал я таких. В тренировочных залах всегда можно найти экзальтированных молодых людей, которые вынашивают подобные планы. Фейнис же не ограничился одними мечтами.
Сара переваривала информацию. Насколько можно этому верить? Может, это были просто фантазии Делакура, которые тот напридумывал, чтобы загладить давние промашки? Наверняка он с трудом выносил техническое превосходство Рекса…
– Дело этим не кончилось, – продолжал старик. – Среди каскадеров пронесся слух, что Фейнис опасен. Конечно, его никто не трогал. Имей мы несчастье пожаловаться, нас бы обвинили в трусости. Так что мы объединились. Мы решили втайне объявить ему войну: собирались вместе, рассказывали друг другу про свои «штучки», неожиданные выпады, изучали стиль нашего общего врага, работали над собой. Это было похоже на заговор, но ничего смешного в этом не было. Для нас речь шла прежде всего о том, чтобы выжить в следующей схватке, продержаться до момента, когда режиссер крикнет: «Снято!»
– Может, вы немного преувеличиваете? – рискнула спросить Сара, раздраженная мелодраматическим тоном старика.
Делакур скрипнул зубами, словно она дала ему пощечину.
– Вы слышите, как я дышу, мисс? – в ярости выдохнул он. – Это заслуга Рекса Фейниса. 18 апреля 1934 года во время съемок «Проклятой королевы», сто семнадцатого эпизода, его шпага, «Саламанка Кастельжас», выкованная в Толедо в XVI веке, проткнула мне правое легкое.
Дрожащей рукой он расстегнул домашнюю куртку и сдвинул рубашку. Над сморщенным соском в обрамлении седых волос тянулся ужасный вздувшийся шрам.
– Под конец он меня достал, – ухмыльнулся он. – Говорили, конечно, что это несчастный случай во время съемок! Но я-то знаю, что произошло… Я помню, как Фейнис взмахнул рукой, чтобы провернуть клинок в ране. Понимаете? Он сознательно увеличивал рану, как когда-то делали настоящие дуэлянты. Это заняло всего долю секунды, и он не пожалел времени, чтобы завершить свое дело. Человек, который ранит вас случайно, не ведет себя таким образом! Он знал, что творил… Впрочем, я понял это по его глазам. Он думал: «Видишь, я же говорил, что достану тебя».
Джастину Делакуру потребовалось время, чтобы восстановить дыхание. Его лоб блестел от пота. Неуверенной рукой он поправил одежду.
– Это положило конец моей карьере. После этого мне всегда не хватало дыхания. Мне пришлось расстаться с профессией каскадера, я стал техническим консультантом в костюмированных фильмах. Перебивался с хлеба на воду.
– Других так называемых несчастных случаев не было?
– Были, но никто никогда не решался ни открыто обвинить Фейниса, ни предъявить ему иск. Его жертвы попросту боялись.
– Боялись чего?
– Не знаю… Я сам, прикованный к больничной койке, лишившийся легкого, дрожал при одной мысли о том, что он явится меня прикончить. Я не решался спать, приходил в ужас от звука шагов, приближающихся к моей палате. Мне все время казалось: «Это он! Вот и он наконец!» Вам это может показаться глупым, но в этом человеке было что-то зловещее. Ты сразу понимал, что он способен на все. Кроме того, у него было достаточно денег, чтобы замять любой скандал. Его секретарь являлся к жертвам с чемоданчиком долларов. Он покупал их молчание.
– Его секретарь?
– Да, любезный такой господинчик в огромных очках в роговой оправе. Забыл, как его звали. Он выложил деньги на столик у моего изголовья в больнице. Он сказал только: «С пожеланиями скорейшего выздоровления от Рекса». И смылся.
Джастин опустил глаза, словно не решался продолжить. Сара догадалась, что это еще не конец признаний. Она ждала.
– Я не… я не должен был бы вам об этом рассказывать, – наконец прошептал старик. – Но это случилось так давно… Мы… мы так устали от Рекса Фейниса, что устроили заговор с целью… с целью его убить.
– Правда? – удивилась Сара.
– Правда. Каскадеры не выдержали. Они знали: что бы Рекс ни сделал, он останется безнаказанным. Так что в три приема они организовали несчастные случаи во время съемок, чтобы избавиться от него. Но ничего не вышло. Фейнис выходил из всех переделок без малейших царапин, к тому же это служило ему прекрасной рекламой. Ему невероятно везло, совсем как Гитлеру. Но и это еще не все… Рекс продолжал играть с огнем. Рассказывают, что он устраивал тайные дуэли в саду своего дома в Беверли-Хиллз. Дуэли до смертельного исхода. Среди фехтовальщиков поползли слухи: Фейнис обещал награду в десять тысяч долларов тому, кто рискнет драться с ним до первой крови. Понятие «первая кровь» абсурдно, ведь любому ясно, что первая кровь очень быстро может превратиться в смертельную рану! Понимаете, он был одержимым, пытался придать всему оттенок рыцарства, но речь-то шла об убийстве.
– И… кто-нибудь согласился?
– Естественно! Десять тысяч долларов в то время были огромной суммой. Нашлось множество спесивых мексиканских фехтовальщиков, убежденных в том, что они отлично владеют шпагой, у которых от такого предложения текли слюнки. Я знал троих, кто принял вызов, и с тех пор их никто не видел. Секретарь Рекса рассказывал, что они выиграли, получили награду и вернулись домой, по ту сторону границы, но я уверен в обратном. Рекс их убил. Он развлекался тем, что разделывал их на куски, а потом хоронил где-нибудь среди холмов. Никто не мог выдержать его натиска. Это был настоящий убийца.
– И конечно, вы не можете доказать ничего из того, что вы тут нам нарассказали?
Делакур пожал плечами и закашлялся.
– Увы, нет, – вздохнул он. – В какой-то мере, не желая предавать эти случаи огласке, мы стали сообщниками Фейниса. Мы позволили ему продолжать. В его присутствии люди начали вести себя осторожнее. Его боялись задеть. Когда во время коктейля Рекс, забавляясь, попробовал спровоцировать кого-то из критиков на дуэль, тот чуть в штаны не наложил от страха. Я не знаю, как бы все развивалось. Фейнис вовремя умер. Не погибни он во время землетрясения, возможно, он бы перешел все границы и его махинации выплыли бы на свет божий. Лично я полагаю, что во время этих тайных дуэлей он убил с дюжину каскадеров. Повторюсь, мы жили в другое время. Он считался мачо. В моде были великие хищники, вроде Аль Капоне и Багси Сигеля. Женщины их обожали.
– Вот именно, женщины, – перебила его Сара. – Как Фейнис вел себя с ними?
– Он не обращал на них ни малейшего внимания, и они сходили от этого с ума. Они падали к его ногам, проскальзывали голыми в его постель, а ему хоть бы что.
– Он был гомосексуалистом?
– Нет, просто, похоже, он предпочитал биться на дуэли. Это его возбуждало гораздо больше, чем секс. Известные актрисы хвастались, что спали с ним, но нет никаких доказательств, что это правда. По-моему, они придумывали, зная, что он никогда не уличит их во лжи. Вы можете найти их и расспросить… большинство из них до сих пор живы, забавно будет услышать их точку зрения. Что же касается меня, то никто не переубедит меня в том, что это был психопат, убийца. Он принес немало вреда, оставшись безнаказанным, его защищал статус звезды.