— Как я уже сказал, я работаю на кухне. И мне, если честно, не хотелось бы оказаться на улице в такое время… — сказал молодой человек, для успокоения сложив руки на высоком поясе. — Один раз я уже оказался на грани. Раньше я был вместе с отцом слугой в доме одного уважаемого господина, но после смерти моего отца было решено, что я больше не пригожусь. Госпожа Сора согласилась принять меня к себе, но со строгими условиями… однако раньше в мои обязанности не входило ничего подобного.
Он виновато опустил голову, в то же время сжав кулаки от негодования.
— Меня обманули, — между тем безразлично пожал плечами Мамо.
— Да, вы правы. Но я вынужден попросить вас войти в положение. Нам очень жаль, что так вышло, но госпожа Сора была вынуждена…
— О, это был бы великий скандал, ты ведь понимаешь, — с деланной заботой перебил его воин, поправляя цветок в волосах собеседника.
Теперь, когда Мамо понимал, что именно не так в этом создании, вся картинка сложилась четко и без пробелов. Перед ним был невысокий и приятный на вид парень. Приятный, но ужасно раздраженный. Впрочем, даже это не портило образ.
— Нам бы очень не хотелось скандала.
— Не стоило такого допускать. — Мамо осторожно вытащил цветок камелии, который совсем уже не хотел держаться в волосах, и задумчиво покрутил его в руках. — Это возмутительное неуважение. Я должен буду пожаловаться твоей госпоже… Ты обслуживал меня из рук вон плохо.
Разумеется, он лукавил. Уж не ему бросаться жалобами в этом месте. Даже в такой ситуации госпожа Сора нашла бы идеальный выход, который бы лишь еще раз унизил воина, оставил не в самом удачном положении. Но отвратное настроение заставляло говорить любые глупости, лишь бы задеть. Вот только ему следовало заранее догадаться, что нечего хорошего он не добьется, еще ни разу его дурное настроение до добра не доводило…
— Думаю, — коротко глянув на цветок в руках воина, тихо ответил на это Зэт, медленно развязывая шнуровку платья на своем плече, — вам бы тоже не хотелось скандала. Второго за столь короткий срок…
— О чем ты? — насторожился Мамо.
— О том, — с легкой улыбочкой вздохнул Зэт, с нажимом проводя ладонью по оголившемуся плечу, от чего на нем остались красные пятна, — как вы бессовестно приставали ко мне…
Он зашагал к домику, на ходу подхватив юбку, и крикнул. Зэт кричал, звал на помощь, и дыхание его было сбитым, как после… борьбы или даже драки. Мамо в ужасе уставился на молодого человека, навалившегося на дверь с мольбами о помощи. Госпожа Сора появилась в тот же момент. И смотрела она слишком зло, чтобы пытаться ей хоть что-то объяснить.
— Дрянь, — прошипел Мамо, сминая цветок, на который уже успела обратить внимание хозяйка заведения, помогавшая выпрямиться работнику и слушавшая его путаные жалобы.
— Предложил выйти в сад, — дрожащим голосом лепетал молодой человек и смотрел с таким искренним испугом, что Мамо оставалось только молча проклинать подлеца, — теперь я понимаю, чтобы не услышал никто…
— Иди на второй этаж, — строго сказала госпожа Сора.
И Зэт, смекнувший, что позже и он получит свое заслуженное наказание, огорченно скривил губы, но послушался, торопливо юркнув в комнату и исчезнув из виду.
В саду звонко пели птицы…
В саду шуршал листьями вечерний ветерок, где-то вдалеке журчала вода. И больше ни звука. Напряженная тишина.
— Полагаю, вы понимаете, господин воин, что вам лучше немедленно покинуть это место, — холодно сказала женщина.
Мамо без единого слова оправдания вернулся в комнату, забрал свои мечи и поспешил покинуть Дом Сладостей, пока не стало еще хуже. Зэт проводил его взглядом от входа и прямо таки растворился, убедившись, что мужчина ушел.
Мерзкая случайность.
Мамо размышлял на ходу, что после такого его репутацию будет уже не отчистить…
Эти мысли тяжелым грузом давили весь остаток вечера.
А когда вернулся Каэдэ, Мамо уже успел немного остыть.
— Как дела? — с улыбкой поинтересовался пришедший, плавно снуя по комнате в суете своих обычных приготовлений ко сну.
— Прогресс, — монотонно ответил его сосед. — Я теперь начинаю приставать к работницам, не тратя время на выпивку…
— В каком это смысле?
Каэдэ замер со свернутым халатом в руках и удивленно уставился на друга. Тот только пожал плечами, продолжая лежать на своем пухлом матрасе, заложив руки за голову, а одну ногу закинув на другу.
— Очередная неприятность. Недопонимание. Теперь меня госпожа Сора и за человека считать перестанет. Перепугал всех работниц.
Дождавшись, пока друг после долгой гневно-утешительной речи все же уйдет из комнаты, Мамо медленно сел и вытащил из кармана накидки совсем поникший цветок камелии. Ходили в их стране суеверия, что воин, коснувшийся цветка камелии, вскоре умрет… Именно из-за этого девушки так любили украшать волосы и платья цветами камелии — чтобы избежать нежелательных прикосновений.
Мамо внимательно осмотрел своего вестника и положил на стол, устало уткнувшись лицом в ладони. Мерзкая случайность испортила ему настроение… именно из-за этого он так грубо обошелся с Зэтом. А ведь все могло закончиться куда спокойнее, не будь Мамо таким жестким, прислушайся к юноше. Зэт ведь и сам не хотел так поступать, но не мог допустить скандала.
— Ненавижу вас, глупые случайности, — прохрипел мужчина, разваливаясь на матрасе и отворачиваясь к стене.
Похоже, ему оставалось лишь постараться забыть этот день. Возможно, скоро начнется война… и, если верить цветку камелии, мучиться ему оставалось не долго.
Он заснул очень скоро, Каэдэ даже не успел вернуться. Он заснул крепко. И всю ночь ему снились красные цветы, такие милые, очаровательные и коварные красные цветы камелии. Он протягивал руку и будто обжигался. А после выслушивал укоры этого приятного голоса, разумеется, принадлежавшего новому знакомому.
И, наверное, хорошо, что он не запоминал свои сны, ведь тогда бы непременно он запомнил лукавую полуулыбку, которая манила сильнее самого прекрасного цветка.
========== Рисовые пирожные с кремом ==========
Все в этом мире взаимосвязано — не иначе. Зэт свято верил, что ни одно событие не проходит бесследно, любой поступок непременно принесет свои последствия. И последствия не всегда бывают приятными. Если мальчик-слуга обломил ветку красивого кустарника в хозяйском саду, то его непременно лишат еды на пару суток. Если испортил крешент господина, то будет наказан куда более сурово, плетью. Если же хозяин застанет мальчишку с собственным кинжалом в руках, дорогим кинжалом, украшавшим стену в зале много лет, в руках простого слуги… то этим же кинжалом ему и отрубят палец, чтобы знал свое место. Или его отцу, если тот сможет упросить господина сжалиться над ребенком…
Из всех работников кухни кое-как читать мог только Зэт, поэтому и за изучение новых свитков с рецептами брался именно он. Часто приходилось вылавливать кого-то из сладостниц, чтобы спросить про незнакомые слова, ведь этих девушек письму и чтению обучали. И главной проблемой было — не попасться лишний раз хозяйке на глаза.
Но в тот день, стоя на втором этаже с только что полученным свитком в руках, он не мог заставить себя уйти. Проснувшаяся совесть так и просила постучаться вновь в кабинет госпожи, царапала и скреблась…
И когда взгляд его, блуждавший по улочке за окном, выцепил высокую фигуру мужчины, одетого по форме отряда Ночных, сердце испуганно сжалось и затаилось. Вот они, те самые последствия, которых он боялся. Начинают выползать из тени, дождались.
— Нет, только не это, — жалобно пробормотал Зэт, не зная, куда себя деть.
Медленно выдохнув и покрепче сжав свиток, он решительно постучался в дверь, дождался приглашения, юркнул внутрь и тут же начал быстро и путано рассказывать все, что переполняло его.