— Жасмин!
Голос Марти заставил меня вернуться на кухню. Он смотрел на меня неодобрительно. Выражение лица было каким-то странным.
— Жасмин, ты в порядке? — спросил он.
— Да, все в порядке, — ответила я.
Подойдя к девчонкам, я прошептала.
— Народ, вам лучше уйти. Из-за вас я потеряю работу…
Я ушла из кафе около семи двадцати, так как сломалась посудомоечная машина. И Марти заставил меня вручную перемыть все чашки и стаканы.
Я не возражала. Он всегда платил мне сверх, если я задерживалась.
Но я не могла понять, почему он весь вечер пристально на меня смотрит, будто изучает. Словно я какой-нибудь жук под микроскопом…
Пару раз я пыталась спросить, в чем дело. Но так и не решилась.
‹‹Жасмин, не ищи приключений на свою голову››, - твердила я себе.
Я вытерла руки и повесила полотенце. Затем забрала из шкафа рюкзак и направилась к выходу.
Марти запирает обычно входную дверь в семь вечера. Поэтому я всегда ухожу через заднюю.
— Ты завтра работаешь? — спросил меня Марти, когда я уже вышла на улицу.
Он знает расписание. Он знает, что я работаю четыре дня в неделю. Но он все время спрашивает, приду я завтра или нет.
Я кивнула:
— Да. До завтра.
— Идешь гулять с друзьями? — поинтересовался он.
Почему он все-таки так на меня смотрит?
— Я возвращаюсь в общежитие, — подчеркнула я и, повернувшись, сделала несколько шагов по направлению к аллее.
Когда Марти закрыл дверь кафе, стало совсем темно. Улица не была освещена.
По одной стороне — нескончаемые стены кирпичных зданий. По другой — высокий деревянный забор.
Дул холодный ветер, ероша мои волосы, мешая идти вперед. Приходилось пригибаться низко к земле, чтобы сделать очередной шаг.
От этой аллеи у меня всегда мурашки по коже. То огромная крыса бросится из мусорного ящика под ноги, то еще что-нибудь.
По темной аллее идти надо совсем недолго. Дальше начинается Сосновая улица, которая ведет прямо к общежитию.
Я уже почти дошла до Сосновой улицы, но вдруг услышала, как позади меня грохнула крышка мусорного бака.
Звук напугал меня, заставив подпрыгнуть.
Но я не обернулась. Я была уверена, что это порыв ветра сорвал крышку с бака.
Была уверена… до тех пор, пока не услышала за спиной шаги.
Теперь я знала, что за мной кто-то идет.
Я обернулась и вгляделась в темноту:
— Марти, это вы?
Может, я забыла что-то в кафе? Хозяин догоняет, чтобы отдать это мне?
— Марти?!
Если бы я только могла видеть, кто это.
Сзади кто-то бежал, громко топая.
Затем две руки схватили меня. Опустились на плечи. Затем на талию. И начали толкать меня к стене.
Я попыталась закричать.
Глава 9
Но не успела — чья-то рука зажала мне рот.
Я от испуга простонала. Попыталась укусить руку. Но она еще крепче сжала мое лицо.
Задыхаясь, я сделала попытку вырваться.
Но тут другая рука толкнула меня к твердой стене.
Чье-то лицо приблизилось к моему.
Лицо молодого человека.
Я почувствовала запах мяты. И запах пота.
И вдруг я разглядела лицо.
Дэррил!
Я подняла обе руки и оттолкнула его, закричав:
— Дэррил! Отпусти меня сейчас же! Что ты делаешь?
По Сосновой улице мимо нас промчалась машина. Желтый свет фар отразился от стены, осветил нас.
Голубые глаза Дэррила пристально смотрели на меня. Сердце его сильно билось под кожаной курткой. Он тяжело дышал. Его лицо было так близко к моему, что я опять почувствовала запах мяты.
— Жасмин… — его голос перешел в хрип. — Ты собираешься меня выдать?
— Что?! Я? — вскрикнула я, чуть не задохнувшись. Мне было больно от сильной хватки Дэррила.
— Да? Собираешься? — вновь повторил он. — Ты и твои соседки по комнате собираетесь меня сдать полиции?
Я вдохнула воздух. Как же отвечать?
— Нет, — выдавила я, опустив глаза. И повторила: — Нет, мы не собираемся никому ничего говорить.
Его лицо то пропадало, то появлялось из темноты. Он ни разу не моргнул. Глаза, не отрываясь, смотрели на меня. Нижняя губа подергивалась.
Все остальное оставалось неподвижным.
Даже время, казалось, остановилось.
— Правда, — настаивала я на своем. — Я не обманываю. Мы не собираемся никому ничего говорить, Дэррил.
Если бы мой голос так не дрожал!
Он, наверное, считает, что я обманываю?
Лицо парня ничего не выражало. Он даже не моргнул ни разу, будто застыл. Или находится где-то не здесь.