— Уже надумали?
Ханна подняла взгляд на официантку — молодую девицу с густо накрашенной физиономией и здоровенным засосом на шее.
— Большую пиццу с пепперони, — отозвался Клинт. — И воду с газом для меня.
— А мне колу, пожалуйста, — добавила Ханна, не отрывая глаз от шеи девицы.
Кивнув, официантка ушла. Многозначительно откашлявшись, Ханна вновь опустила взгляд на список.
— Двоих вы тут пропустили, — заметила она.
— Тут все, у кого есть приводы за половые преступления в отношении детей в Гленмор-Парке, — возразил Клинт.
— Верно, только тут у нас имеются еще два типа, осужденных за развратные действия в отношении взрослых, но есть информация, что и малолетними девочками они тоже не гнушаются… Дайте-ка чем написать.
Он передал ей ручку. Когда Ханна брала ее, их пальцы случайно соприкоснулись. У него они оказались теплыми и на удивление мягкими. Выдернув ручку у него из руки, она дописала еще две фамилии. А потом тщательно пронумеровала список.
Официантка принесла им напитки, и Ханна надолго приникла к стакану с холодной колой, смакуя вкус насыщенной сахаром коричневой жидкости, после чего вновь сосредоточилась на странице. Наконец положила папку и ручку на стол и подвинула их Клинту. Тот взял папку, открыл и, нахмурившись, пробежался взглядом по ее содержимому.
— Что? — спросила Ханна.
— Просто… пытаюсь разобрать ваш почерк.
— У вас проблемы с моим почерком?
— Нет, нисколько! Почерк очень… изящный. Вот здесь — это «Б» или «Д»?
— Это «О».
— Ну конечно же! Так вы предлагаете сделать следующую остановку… у мистера Артура Оуттона?
— Да. Он только что вышел из тюрьмы, отсидев два года, приставал к девочкам в интернете, дважды осужден за попытку изнасилования — и ему чуть за тридцать, так что он без всяких проблем одолел бы двенадцатилетнюю девчонку.
— Но стал бы он похищать ее?
— Вряд ли, — признала Ханна. — Но тут вообще нет таких, которые, по моему мнению, стали бы. Мы даже точно не знаем, похитил ли Эбигейл Лисман кто-то из этой категории, особенно если учесть, что, по словам Грейси, их было двое. Хищники из этого списка никогда не выказывали особой любви к компании.
— Ладно, — кивнул Клинт. — Но все равно надо проверить.
Когда официантка поставила на их столик блюдо с пиццей, Ханна сразу цапнула с него ломтик и впилась в него зубами, причем едва не обожгла язык. Округлила рот, чтобы остудить его. Ухитрилась наконец проглотить кусок и быстро откусила следующий.
— Не спешите, детектив, — с ухмылкой посоветовал Клинт. — У нас еще есть минутка-другая.
— Жутко есть хочу, — призналась она с набитым ртом. — После погонь за голыми бегунами всегда разгуливается аппетит.
— Вы меня просто восхитили, кстати, — заметил Клинт. — Никогда бы не подумал, что вы так вот запросто перемахнете через стену.
— А почему? — поинтересовалась Ханна, приподняв бровь.
— Потому что… э-э… — Он нерешительно замолчал, явно сознавая, на какое минное поле собирается ступить. Сам откусил от своего ломтика, стал медленно жевать, а Ханна с вопросительным видом откинулась на стуле, сложив руки на груди.
— Из-за ваших волос, — произнес он наконец. — Не знал, что люди с каштановыми волосами способны так высоко прыгать.
Ханна разразилась смехом.
— Из-за волос, говорите? — отозвалась она. — Не потому, что я коротышка?
— Детектив Шор! Я в ужасе! — проникновенно произнес Клинт, прикладывая руку к сердцу. — Вы хотите обвинить меня в дискриминации по ростовому признаку? Для меня рост никак не сказывается на способности к прыжкам. У меня и в мыслях такого не было!
— Ладно, ладно… — Ханна покачала головой. — Вы и сами неплохо себя показали. Заставили Лайонела поднапрячься, а он, между прочим, чемпион Соединенных Штатов по бегу в голом виде.
— Слушайте, а это что, правда? — заинтересовался Клинт, подаваясь вперед. — Действительно был такой забег?
— По крайней мере, насколько я слышала, — ответила Ханна. — Сама при этом не присутствовала, но наверняка зрелище было еще то.
— И он получил медаль?
— Надеюсь, что так.
— И чемпионат мира в этом виде есть?
— Вас, гляжу, крайне заинтриговала данная тема, — заметила Ханна. — С чего бы это вдруг? Подумываете и сами участвовать? Это очень непростой вид спорта.
Клинт опять ухмыльнулся. Он вообще часто улыбался — чаще, чем большинство людей, которых она знала. У него была открытая, заразительная улыбка, и из-за этого Ханна наконец-то немного расслабилась. Чего ей никак не удавалось со вчерашнего дня — с того момента, как ей позвонила Наамит.