Анализируя произошедшее далее, можно сказать, что в меня вселился бес, иначе никак. Сознание покинуло, а тело двигало лишь один инстинкт - выжить. Сверху смотрела, как моё тело извивалось, дёргало ногами, изо рта вылетали такие ругательства, что любой знаток фене позавидовал бы. Пальцы скрючились, как лапы у животного, стоило грибу остановиться, с радостью вонзились в плоть. Громкий вопль бальзамом прошёлся по моим нервам. Гриб, завывая, отпустил мои ноги, отошел на несколько метров, из его пор стала сочиться розоватая жидкость. Сознание вернулось в тело и взяло под контроль. Отползла назад, не спуская с гриба глаз.
– Био мяссá умереть, иначе никак, – прошипел гриб, – дышать био мяссá вредно, отрава.
Дальше я не ждала, что он скажет, подскочив, побежала по тропе. И смех, который должен затихать с каждым шагом, продолжать звучать также громко и издевательски.
Бежала, главное вперёд. Не обращала внимание на коконы, из которых торчали разные части не всегда человеческих тел. Когда дома-грибы стали реже и значительно меньше в размерах, вдалеке заметила светлую полосу, опоясывающую тёмную зону, и остановилась. Дышать было тяжёло и воздух из лёгких выходил с тихим свистом. Возможно, гриб не зря пугал. В горле запершило и, откашлявшись, почувствовала во рту вязкую мокроту. Сплюнула. Гадость. Увидеть серо-зелёную слизь не ожидала. Но и оставаться и сдохнуть не собиралась.
Побежала медленно, чтобы сохранить силы. Появился шум, нарастающий с каждым мгновением. Остановилась, страх, что там будет ещё хуже, чем гриб, не давал покоя. Усталость не давала сосредоточится, пока не дошло, что это звук воды. Вода – это хорошо. Побежала вновь, быстрее, подгоняемая жаждой.
Водная стена была в метрах пяти, когда земля под ногами всколыхнулась. То тут, то там на поверхность стали выбираться зелёные ростки. Они наполнялись силой, становились больше, поднимали из земли зелёные головки с ярко-фиолетовым цветком, напоминающим чертополох. Вот только растение оказалось живое, оно тянуло ветви ко мне, стараясь ухватиться или обвить. Перепрыгивая через особо резвые побеги, понеслась вперёд. Не хотелось бы потерять какие-нибудь части тела на этих здоровенных колючках мутанта-чертополоха, как ослик Иа хвост. Не заметила торчащий из земли корень, зацепилась ногой и, пролетев водную стену, плюхнулась прямо в жидкую кашу, распластавшись на животе.
Перевернулась на спину и, тяжело дыша, уставилась в бирюзовое небо. Никогда такого не видела. Стена воды отделяла зону с тяжёлыми тёмными тучами, не пропускающими лучи яркого солнца. Пришлось зажмуриться, слишком сильной была перемена. Лежать мокрой в луже было неприятно. Только я собралась подняться кто-то схватил плечи куртки и поволок по песку.
– А-А-А! – хотела крикнуть, но раздался сип, оставалось бить ногами и махать руками.
– Херек! Херек, мирок! (Хватит! Хватит, дурак!) – прорычал кто-то на ухо.
Голову прострелила боль, тело выгнулось дугой, глаза закатились. Меня сразу отпустили и две тени отошли чуть назад. Приступ прошел, я позволила себе расслабиться и открыла глаза, правда сразу вздрогнула. Рядом на корточках сидел широкоплечий смуглый мужик в рабочем комбинезоне на голое татуированное тело. Широкие лямки терялись на фоне крепких мускулов. Татуировки переходили на шею и нижнюю часть лица, из-под густых бровей меня внимательно рассматривали карие глаза.
– Ну, что? Пришёл в себя? А то времени разлёживаться нет, в любое время может нагрянуть патруль, – пророкотал мужик и улыбнулся, открывая жёлтые зубы. Повернул голову в сторону, но глаза так и сверлили меня, – не волнуйся с мальцом всё в порядке. Я такое уже видел.