Когда он осматривает её, я добавляю.
— В одиночестве.
Он фыркает.
— Не бойся. Я не планировал ложиться в кровать с вороном.
Несмотря на то, что я уже составила мнение о Данте, я невозмутимо отвечаю:
— Он тоже не будет спать в моей кровати.
— Я говорил не о нём.
— О, понятно.
Я приподнимаю подбородок.
— Тебе повезло, что я больше не желаю ложиться в постель с человеком, которого презираю, так что это всем на руку.
Я обхожу принца и резко открываю дверь.
— А теперь, когда вы выяснили моё местонахождение, прошу вас уйти, Принчи.
Он начинает водить челюстью из стороны в сторону, отчего она становится квадратной.
— Я не хотел причинить тебе боль.
— Может и нет, но чем больше ты смотришь на меня, как на монстра, Данте, тем больше я им себя чувствую.
— А как ещё мне на тебя смотреть?
Он раздражённо выбрасывает руку в воздух.
— Так, словно я это всё еще я! Всё ещё, мать его, девушка.
Он вздрагивает.
— Словно я всё ещё твой друг, или кем я там для тебя была.
Он делает шаг в мою сторону и нависает над моим более маленьким телом. И я уже думаю, что он может обхватить меня за шею и поцеловать. И, может быть, чтобы получить некоторое завершение, я ему позволю. Но затем его ноздри раздуваются, он разворачивается, выскакивает в коридор и врывается в свою комнату напротив. А затем в манере, не подобающей будущему королю, он захлопывает свою дверь.
Но опять же, трон никогда не предназначался для него.
Закрыв дверь своей комнаты, я смотрю вниз на себя, на это тело, которое вызывает у него такое отвращение, пусть даже мои ногти пока не превратились в железные когти, а на коже нет перьев.
«Замόк, Behach Éan».
Я закусываю губу.
«Он не вернётся».
«Вероятно, нет. Но внизу около дюжины мужчин, и хотя их шансы пройти мимо меня — нулевые, я бы не хотел запачкать эти полы кровью».
У меня сводит желудок, когда я представляю картину, которою он рисует. Я поворачиваю замок и подхожу к кровати.
«Знаешь, не все конфликты решаются убийством».
«Человека можно заставить истекать кровью, не убивая его».
Не снимая полотенца, я сажусь на матрас, который мягкий и комковатый одновременно. Затем я приподнимаю простыни, которые пахнут солнечным светом и корой тропических деревьев, и ныряю под них. Поскольку я уже проспала целый день, сон все никак не приходит ко мне. Не говоря уже о том, что ожидание и нервозное состояние подогревают каждую клеточку моего тела.
Завтра Лор станет почти цельным.
«А что насчет твоего пятого ворона? Из дворца?»
Я приглушаю свет лампы на прикроватной тумбочке и наблюдаю за игрой теней на гладком потолке из лакированного дерева.
«Курьер достигнет южных берегов после рассвета».
Я представляю Джиану, которая везёт миску, потому что — кто же ещё будет в этом участвовать?
«Это не…»
Он перестаёт говорить так неожиданно, что я сажусь на кровати и кручу диск на фейской лампе.
«Лор?»
Ничего.
— Лор? — шепчу я, а затем выкрикиваю его проклятое имя. — Лор!
Сердце барабанит у меня в груди, когда я кидаюсь к окну, раскрываю его и высовываю голову. Маленький мальчик, Ориан, сидит на тюке сена и свистит, а Ропот и три другие лошади жуют белые стебли, которые он раскидал вокруг.
Мой крик и скрип окна, должно быть, привлёк внимание ребёнка, потому что он смотрит наверх.
— Всё в порядке, мисс?
— Да, — вру я.
Адреналин сотрясает мои внутренности.
«Лор?»
Я бросаюсь к двери и спотыкаюсь об угол своего полотенца. Я отпираю дверь с третьего раза, и только со второго раза открываю её, повернув ручку. Я уже готова броситься к двери Данте, но замечаю Розу с полными руками, глаза которой широко раскрыты.
— Я принесла вам одежду.
Её брови низко нависают над её глазами. Как и её брат, она спрашивает:
— Всё в порядке?
Ей я тоже вру, заставив себя улыбнуться, и беру одежду из её рук. А затем закрываю дверь перед её настороженным лицом и одеваюсь, не став надевать промокшее нижнее белье, которое сушится на краю ванной. Брюки слегка узковаты и коротковаты, а ткань рубашки немного грубовата, но я слишком заведена, чтобы беспокоиться о том, что швы на моих брюках могут порваться, а мои соски начнут кровоточить.
«Лор?» — кричу я по нашей связи.
И опять нет ответа. Не может быть, чтобы все три его ворона проткнули обсидианом.
Поскольку мои носки висят рядом с нижним бельём, и с них стекает вода, я запихиваю голые ноги в сапоги, выбегаю из комнаты и начинаю колотить кулаками в дверь Данте.