— Фибс, я никогда не смогу взять деньги твоих родителей.
Я наклоняюсь и сжимаю его руку.
— Но спасибо.
Я перевожу разговор со своей девственности и финансовых дел в сторону его недавнего увлечения, одной фейри из Тарекуори, у которой не очень большое приданое, но она компенсирует это своими губами и пальцами, которые Фибус описывает как божественные. Учитывая, что он, Сиб и Катриона любят всем делиться, я уверена, что когда придёт время, я буду точно знать, что и как делать.
— Если тебе что-то дают, это не значит, что оно становится твоим, — бросает Фибс перед тем, как покинуть таверну. — Просто к слову.
Моему мозгу требуется мгновение, чтобы понять, что он говорит не о сексе.
Мне неприятно это признавать, но у меня появляется соблазн занять у него денег, но, к счастью, Фибус уходит раньше, чем я успеваю поддаться этому искушению.
Но, боги, эта мысль без остановки крутится у меня в голове, становясь громче, чем гул таверны. Она становится такой громкой, что я вызываюсь сходить в погреб, которого обычно избегаю, так как я не любитель сырых и тесных помещений.
Я прижимаю ладони к вискам, чтобы задавить предложение Фибуса. Когда я чувствую, что преодолела свою слабость, я хватаю бутыль с вином.
— Вы от меня прячетесь, синьорина Росси?
Моё сердце подпрыгивает вместе с телом и бутылью с вином, которая выскальзывает из моих рук и ударяется об пол с волнительным стуком. Каким-то чудом пробка остаётся на месте, а толстое стекло — в целости и сохранности. Чего нельзя сказать о моём вновь обретённом спокойствии.
Я приседаю на корточки, чтобы поднять бутыль.
— Зачем мне прятаться от своего самого близкого и самого давнего друга?
ГЛАВА 14
— Твоего друга? Так вот, кто я для тебя. И только?
Данте стоит в дверях винного погреба нашей таверны. Его руки скрещены на груди, на белой униформе, позолоченный воротник которой расстёгнут, а его длинные косички перекинуты через плечо. Золотые бусины, нанизанные на их тёмную массу, отражают свет, исходящий от одной единственной керосиновой лампы.
Он пожирает меня своими светло-голубыми глазами, которые очаровывали меня с того самого дня, как группа девочек из Тарекуори толкнула меня в наш класс так, что я упала на колени. В тот день он не только помог мне собрать мои книги, но также подал мне руку и предложил свою защиту. С тех пор никто меня больше не толкал, хотя нельзя сказать, что надо мной не издевались другими способами.
— Я прождал тебя всю ночь на своём одиноком маленьком троне.
— Вместе с принцессой. Я бы не назвала это одиночеством.
— Алёна просто друг. Марко желает заключить союз с севером, а поскольку Эпонина из Неббы, и он может жениться только на одной женщине, он хочет, чтобы я ухаживал за ней. Вот и всё.
Подняв бутыль, я говорю:
— А как насчёт того, чего хочешь ты?
— Я принц, Фэл. Мои желания следуют после моих обязанностей.
Только вот я не хочу идти вторым номером после другой женщины.
— И прошлой ночью между нами ничего не было.
Из-за стука моего сердца вино внутри бутыли начинает трястись.
— А до прошлой ночи?
— Меня не было четыре года.
Его кадык поднимается и опускается, после чего он отталкивается от косяка и забирает бутыль из моих рук. Там, где мне понадобились все мои десять пальцев, он управляется двумя, подцепив ими бутыль.
— И ты не можешь мне за это предъявлять. Особенно учитывая то, что ты работаешь в борделе.
— Это таверна, Данте.
— А также бордель.
Он вздыхает.
— У тебя были свои приключения; у меня свои. Давай оставим прошлое в прошлом.
Я сосредотачиваюсь на тёмной щетине на его лице, так как не хочу, чтобы он заметил по моим глазам, как мне больно. Я могу сосчитать свои приключения по пальцам одной руки — и это будет один палец — тогда как ему наверняка понадобится больше двух рук.
— Послушай, я пришёл сюда не для того, чтобы ругаться. Я пришёл, потому что прошлой ночью скучал по тебе и переживал, что что-то произошло. Почему ты не пришла?
— Я потеряла ленту.
Если он и понимает что я лгу, он ничего мне не говорит.
— Тебе хотя бы понравилось платье?
Я перевожу на него всё внимание.
— Ты…
Я облизываю губы, чтобы скрыть удивление, которое чуть не выдало меня. Я готова опять солгать, потому что — какой у меня ещё есть выбор? Если я признаюсь, что не получила его подарка, из-за меня в беду попадет либо бабушка, либо его крылатый посланник.
— Ты его не получила?
— Нет, я… его получила. Оно великолепное.
— Фиолетовое, как твои глаза.