Он замолчал, ожидая увидеть в глазах дикарки благоговейный трепет, но не нашел его.
– Позволь объяснить,– сказал он тогда. – В технической школе я изучал сейсмологию. Сегодня ее больше не дают, а робот-преподаватель отправился в утиль. Правда, этот предмет уже тогда не пользовался популярностью, но меня занимал. Занимал настолько, что и по сей день остается моим хобби. Сегодня, в подвале Вельд-билдинг в Олд-Йор- ке размещен мой центральный координатор, настроенный на сотни гиперчувствительных датчиков-сейсмографов в ключевых точках по всему миру. Координатор интерпретирует их показания, коррелирует и выводит результат на большую таблицу. Этот механизм я устроил потому, что ранние исследования убедили меня: века контролируемого климата вмешались в нормальные процессы охлаждения планеты и создали условия для возникновения нового вида тектонической революции. Со временем я лишний раз убедился в своей правоте и, благодаря эффективности этого механизма, могу предсказать начало конца с точностью практически до суток. Новая тектоническая революция состоится примерно – или же точно – седьмого июля, то есть менее чем через месяц.
Берк принялся расхаживать по комнате, а когда вновь заговорил, голос его уже звучал немного громче:
– Правда, я пришел к выводу, что на сей раз, революция станет результатом расширения, а не сжатия. Горы не восстанут, но опустятся материки, а для начала пройдут ливни, каких человечество не видывало!– Он провел рукой по широкой дуге и, еще повысив голос, продолжал: – Все утонет, на поверхности останутся лишь верхушки высочайших гор, да и те превратятся в пустынные, как лунные моря, острова. Пусть сливки общества и их любовницы смеются за моей спиной, мне наплевать! Вот придет срок, и они запоют иначе: «Спаси нас, Антон Берк!» станут они просить. «Спаси нас, умоляем!»
Берк метнулся к широкому теле-окну и настроил его на изображение космопорта. Жестким, негнущимся пальцем указал на звездолет.
–Вот он, мой «Девкалион». Мой и больше ничей! Он доставит меня и избранных попутчиков на Альфу Центавра-6, и там я обосную новую колонию, намного превзойду колонию на Альфе Центавра-5, где живут неудачники, которые успели спастись от радиоактивных бурь. Свой новый дом я назову Асгард, в честь обители богов!
Он обернулся к девушке и посмотрел на нее победным взглядом. Все впечатление от речи портили его грушеобразное тело и круглая, как полная луна, рожа. Впрочем, Берк, к своему счастью, об этом не догадывался.
– В качестве моей любовницы,– продолжил он, успокоившись,– ты, разумеется, ступишь на борт первой.
Вот теперь-то она взирала на Берка с благоговением... или то был просто страх?
– Да-даже вперед твоей супруги?
Берк кивнул.
– Даже вперед моей супруги. В обществе Олд-Йорка,– принялся он пояснять,– брак – всего лишь союз, слияние. Моя супруга владела передней частью улицы Развлечений, которая нужна была мне для обустройства «Вельда». У меня же имелись деньги и деловая хватка, необходимая для того, чтобы эта часть улицы начала приносить доход. Потому мы и заключили брачный – или уж деловой – союз. Само собой, на корабль у жены прав нет: и судно, и космопорт оформлены исключительно на меня. А теперь назови имя – или прозвище, под которым живешь,– и я справлю нужные бумаги. Уже завтра ты сделаешься гражданкой Олд-Йорка.
Девушка встала с дивана и подошла к окну. Долго осмотрела на покрытые зеленью склоны и наконец ответила:
– А здесь очень мило.
Берк понял, что победил, и его переполнило облегчение.
– Так как тебя зовут?– чуть хрипловато произнес он.
– Леа Волькертсен,– не оборачиваясь, ответила девушка.
– Сократим до «Волькер». – Изгои часто брали себе в качестве псевдонимов имена исторических личностей, чтобы приписать себе ложную родословную. Эта дикарка, скорей всего, понятия не имела, ведет ли она свой род от голландских переселенцев, британцев, прибывших следом, или от американских экспатриантов, эмигрировавших в Южную Африку в конце XX века, когда у них на родине победила десегрегация.
– Я извещу робота-дворецкого о твоем присутствии, и он позаботится о тебе. А еще о том, чтобы ты не покидала этот дом. Я приду за тобой утром.
Она так и продолжала смотреть в окно на горный склон. Постояв еще немного, Берк зло развернулся и вышел. По спиральной лестнице поднялся в спальню, где переоделся в обычный костюм пастельных тонов. Потом вызвал робота-дворецкого, оставил ему необходимые указания и вышел. На охотничьей платформе вернулся на базу.