– Это ненадолго, – тихо проговорила она, но, кажется, данную фразу услышал лишь я.
– Что, простите? – на мгновение лишившись вежливости и идеального приличия, оторопел я.
– Вы что-то сказали? – как ни в чем не бывало приподняла брови Рири.
– Мне послышалось, – с подозрением окинул я ее и добавил, – я надеюсь.
Она дерзко подмигнула мне, находя свою выходку очень занимательной.
– К нам направляются господа Романов и Хитрый! – выпалила Франческа, в одну секунду оказавшись возле большого окна, балансируя одной ногой на стуле.
Девушки, прибывающие в явном волнении и трепете, сгрудились возле нее, бесцеремонно пихая друг друга, толкая и вставая на носочки, дабы получше разглядеть новоиспеченных гостей.
– Что им здесь нужно в столь ранний час? – с беспокойством отозвалась Рири, все еще поглощая вафлю с тарелки, что держала в руках.
– Кабы чего ни случилось… – гробовым голосом предположила Скарлетт, на что сестры, все, как одна с толикой закравшейся тревоги переглянулись. Однако поначалу я этому совсем не предал должного значения.
– А что это за господа собственно? – поинтересовался я, подходя к окну с чашкой чая, в которой настойчиво плавал ненавистный лимон, любовно подложенный Алессандрой.
– Ох, господин Натаниэль Романов божественен! – запищала Франческа, в который раз оглушая меня, – от него исходит такая аура джентльмена!
– Аура джентльмена? – не до конца вразумил я, – что это означает?
– Он обворожителен, галантен и невероятно притягателен для противоположного пола, – внушающим голосом объяснила Филиппа, томно глядя на приближающихся мужчин. – Он такой единственный.
Что?! Значит, по их мнению, я не обладаю аурой джентльмена?!
– А господин Луи Хитрый метает ножи лучше любого охотника на ведьм, у него первое место в фехтовании против демонов, и он ходит в кружок пекарей-любителей по понедельникам, – торжественно презентовала Франческа. На последнем замечании все девушки издали мечтательный вздох.
Так вот какие мужчины нравятся моим сестрам? Фигуры приближались к особняку, вот-вот грозясь нарушить наше мирное времяпровождение. «И чего они в них только нашли, – фыркнул я про себя».
– Девочки, – подала голос Филиция, отшвыривая газету в сторону, – примите вид благопристойных и благовоспитанных леди, какими я вас учила притворяться в обществе. Милон, – она неожиданно вспомнила о моем существовании, отчего я вздрогнул, – будь, как и всегда душечкой.
Что… душечкой?! Она меня так назвала?! Я не ослышался – очевидно?!
Раздался стук – дверной молоток отбил тяжелые и увесистые удары вероятно очень сильной рукой. Алессандра легкой и уверенной поступью поспешила отворить двери, искренне и приветливо улыбаясь почетным гостям.
– Господин Романов, господин Хитрый, доброе утро! – воскликнула она, – надеюсь, вы к нам с хорошими новостями и ничего недоброго не стряслось?
Тем временем девушки смиренно вернулись на свои места за стол, став непривычно тихими и кроткими. Франческа перебросилась с Филиппой лукавым взглядом, и обе они украдкой посмеялись. Мэри что-то шепнула Роберте, искоса поглядывая на гостей.
– К сожалению, порадовать мы вас можем лишь своим присутствием, – раздался приятный мужской голос, в котором так и танцевали нотки самоуверенности.
– Госпожа Альдофин в столовой? – послышался второй, более простодушный и грубоватый голос.
– Верно, вы застанете их за завтраком, – поведала независимым тоном Алессандра, – прошу.
Гости показались на пороге и предо мной предстали двое совершенно разных, абсолютно не похожих друг на друга, молодых человека.
Первый, обладатель уверенного голоса, был стройным и высоким, лицо его имело привлекательные черты, а в темно-синих глазах играл хитрый огонек. Он был обладателем острого взгляда, и в целом производил впечатление человека крайне самоуверенного и чересчур довольного своей особой. Русые волосы непослушно спадали ему на лоб, одежда полицейского идеально подчеркивала его стать и красоту. На вид ему было около двадцати шести лет.
Его напарник, вероятно, был его ровесником, однако из-за низкого роста и пухлой фигуры казался старше. Он имел действительно хитрое лицо под стать своей фамилии, хотя голос его и выдавал простоту характера. Взгляд его был заискивающий, он будто видел всех и вся насквозь. Когда он обратил свой взор на меня, я невольно поежился, будто попал под подозрение.
– Господа Натаниэль Романов и Луи Хитрый, – торжественно и довольно-таки громко объявила Алессандра, будто это был не частный прием, а как минимум аудиенция у императрицы Зижель.