– Уф, ммм… – начал мямлить Тихий, поставленный в невыгодное положение, – стоит сделать перерыв, как мне кажется… все хорошо обдумать.
– Как вам угодно, – холодно произнес я, уверенный в своей правоте.
Может Тихий и имел слишком длинный язык и неуместный энтузиазм, но против наследника клана Беднам он пойти не мог.
Во время перерыва, когда все были по-прежнему слишком заняты своими делами, чтобы обращать внимания на наши перепалки с господином Тихим, ко мне подошла Консетта Эсмальт. Она выглядела решительной и как никогда серьезной.
– Господин Милон, – тихо начала она, – прошу вас позволить мне поставить танцевальные части спектакля, так как я долгое время занималась в Балетной школе для девочек и знаю в этом толк. На сцене мне места нет, рисую я также плохо, но тут я могу помочь. Как я заметила в вашей пьесе очень много музыкальных номеров, а там где есть место вокалу, найдется и танцам.
– Это было бы чудесно! – воскликнул я – в моей голове зародился очередной план шантажа. – Вы бы нас очень выручили, госпожа Эсмальт!
– Тогда я приступлю тот час, – присела она в легком реверансе, – благодарю.
Немного помешкав, я бросил грустный взгляд в сторону Розмари, что одиноко сидела неподалеку, и решился действовать – тем более господин Тихий куда-то вышел, а это означало, что он не будет мне мешать.
– Госпожа Астраль, – подошел я к девушке, которая казалась отсутствующей и незаинтересованной ни в чем.
– Да, господин Альдофин? Чем я могу вам помочь? – тут же отозвалась она, привыкшая действовать согласно этикету общества даже будучи в дурном расположении духа.
– Я бы очень хотел, чтобы главную роль сыграли вы, – спокойно заявил я, стараясь излишне ее не волновать.
Девушка ошарашено поглядела на меня, будто не верила собственным ушам.
– Прошу прощения?
– Разве вы не хотите попробовать себя в актерском мастерстве, госпожа Астраль? – я пристально поглядел на нее, – думаю, у вас вышло бы весьма неплохо.
– Я бы может и хотела, только ведь главная роль прописана в основном на вокальных партиях, – нахмурилась Розмари.
– Ваша правда.
– В таком случае незачем притворятся, господин Альдофин. Все слышали, что сделалось с моим голосом, право не знаю, что с ним такое произошло, – нервно покусывая губы, говорила девушка – ей это давалось нелегко, – но он подвел меня и более уже никому не сможет помочь.
– А вы после того неудачного случая пробовали петь? – поинтересовался я деликатным тоном.
– Нет, – потупив взгляд, ответила она, – я опасаюсь, что голос… что он может остаться таким навсегда…
– Я уверен, у вас получится спеть, ведь вы прекрасно владеете своим голосом, – заверил я ее как можно искренне, – главное не боятся. А что касается того раза… кажется такое случается с каждым выдающимся артистом, так что я советую вам забыть об этом и более не вспоминать.
– Вы, правда, так считаете? – с еле теплящийся надеждой в голосе спросила Розмари.
– Конечно, – подтвердил я, – подумайте об этом.
Мы на время распрощались, и я решил прогуляться в коридоре, дабы обдумать дальнейшую стратегию. Пока я прохаживался вдоль высоких окон, что выходили на пасмурный сад с чарующей зеленью, ко мне подлетел Оли Тихий, неуемная энергия которого начинала мне порядком надоедать.
– Господин Милон! Одумайтесь, ваш выбор не практичен, – зашептал он в неистовстве, – я не хотел это говорить при бедняжке Розмари, но она же потеряла голос – мы все это слышали на минувшем приеме в доме на холме! Я уж право не знаю, что с ней приключилось, но факты налицо – она не сможет петь! Мы все с вами потеряем! Все будет уничтожено! Загублено! Разве этого вы хотите?!
– Я не думаю, что она потеряла голос навсегда, – пытался выкрутиться я, про себя ругая озорницу Рири, – я считаю, что будет наилучшим вариантом поддержать госпожу Астраль в непростое для нее время. Если уж совсем будет худо, я готов вызвать лучшего лекаря из столицы для нее. Тем более, если она не сможет исполнять свои партии, какой толк менять ее на госпожу Айрис Бетси? Она вообще не умеет петь, насколько мне известно.
– О, право! Тогда может быть, и вовсе откажемся от идеи «мюзикла»? – выдал Тихий, – в современных театрах не особо жалуют этот пошлый жанр!
Я прищурился, поглядев на него внимательнее обычного (обычно-то я стараюсь на него и вовсе не глядеть) и немного подумав, ответил:
– Знаете, а вы правы, возможно, при наших силах это будет крайне сложным воплотить в жизнь. Так что стоит попробовать поставить просто спектакль, без песен и танцев.
– Вот! – оживленно воскликнул Оли, не веря в то, что удалось переубедить меня. – Нужно больше реквизита и декораций, дабы прикрыть непрофессионализм актеров!