– Да, вы! – подтвердил Тихий, – кошмар средь белого дня, но вы так просто от меня не отделаетесь! И не мечтайте! Я хочу сказать, что главная мужская роль… вух, – он громко выдохнул, ведь дыхание его еще не восстановилось.
– Ну что? – устало проговорил я с весьма унылым видом.
– Я хотел сказать, что роль Вора крайне ответственна и сложна! Ее может сыграть лишь тот, кто имеет огромный опыт и невероятную харизму! – выпалил Оли, наконец, выпрямившись, – ведь только такой человек знает все хитрости и тонкости театра!
– Вы на себя сейчас намекаете, или что? – спросил я все с тем же кислым лицом.
– Ох, право! Вы предлагаете мне роль! – громко возвестил всех Тихий, притворно засмущавшись. – Ну, уж если вы настаиваете, я сыграю ее так и быть! Принесу себя, как говориться, в жертву ради высшей цели!
– А, нет, господин Тихий, – беспощадно произнесла Франческа, не собираясь щадить ни чьих чувств, – господин Милон сыграет эту роль, так как господин Иваницкий отказался. Так что можете не приносить себя в жертву, на это все равно смотреть никто не захочет.
Девушка одарила его брезгливым взглядом, и я еще больше возгордился ею, прочувствовав всю мощь собственного клана.
– Что…? – промямлил Оли, явно застигнутый врасплох.
– Да что вы так переживаете! – радостно хлопнул его по плечу Дориан, – вы только поглядите, какой господин Милон красавец! Он будто рожден для главных ролей! Вам не о чем беспокоится!
– А… ну да, – понуро проговорил Тихий, и с крайне недовольным видом опустился на ближайший стул.
– Благодарю за столь высокую характеристику, господин Беднам, я польщен, – раскланялся я.
Сердце мое ликовало, видя поражение надоедливого врага, а то с каким треском он опозорился при всех, грело мне душу еще долгие годы. Но, так или иначе, нашу партию нужно было заканчивать.
– Госпожа Астраль, – обратился я к девушке при всех, – вы подумали над моим предложением?
Розмари поглядела на меня и в глазах ее была пропасть нескончаемого отчаяния. Но вместо ответа девушка решилась рискнуть и запеть. И она запела. Запела так, что казалось, все настоящее растворилось и вознеслось к небесам. Я, как и озорница Рири знали это, но для остальных возращение таланта госпожи Астраль стало удивлением.
Пока Розмари вновь, как и прежде завладела вниманием присутствующих, я, воспользовавшись моментом, тихо прокрался к Иваницкому. Он расслабленно сидел на диване и продолжал курить – я подошел со стороны спинки и, облокотившись на нее, заговорил манящим и вкрадчивым тоном:
– Госпожа Астраль прекрасна, о лучшей главной героине я не смел и помыслить, – произнес я, как бы рассуждая вслух.
Иваницкий лишь покосился на меня, одарив пренебрежительным взглядом, и усмехнулся. Я же преисполненный дьявольским терпением продолжил:
– Ох, ее голос божественен, словно пение херувимов, – заворожено прошептал я, – а в совокупности с неземной красотой…
– Зачем вы мне это говорите, господин Альдофин? – не выдержал Иэн, смерив меня недобрым взглядом.
– Честно говоря, господин Иваницкий, я вам очень благодарен за то, что вы прилюдно отказались от предложенной вам роли, – приняв на себя ангельскую личину, признался я.
– Отчего же? – гробовым голосом спросил Иэн.
– Видите ли, мне безумно нравится госпожа Астраль, я очарован ею с первой встречи, – с обожанием и страстью проговорил я, совершенно не стыдясь столь искусной лжи, – понимаете, я постеснялся предложить себя на главную роль.
– Вы постеснялись? – с сарказмом в голосе произнес Иэн.
Ах, да, господин Иваницкий ведь давно раскусил меня.
– Как же ваша невеста? – поспешно спросил он.
– Ох, моя невеста… – я тяжко вздохнул, – этот союз был заключен по прихоти моей матушки и сейчас, после ее смерти, Мариэль намеренна разорвать помолвку, – я наклонился к нему ближе, – я млел каждый раз, представляя как мы с Розмари будем играть влюбленную пару на сцене…вам ли не знать, как девушки податливы и влюбчивы… как легко они подменяют реальность иллюзией… кто знает, во что это может вылиться.
С каждым произнесенным мною словом, Иваницкий все больше мрачнел. Тень неистовства и чуть заметной ревности проступала на его хмуром лице.
Розмари к этому моменту закончила петь, все ей стали аплодировать, а она, кажется, была невероятно трогательна и счастлива. Я, просияв, обратился к ней, силясь опередить восторженные возгласы Оли Тихого:
– Госпожа Астраль, вы пели божественно! Браво, я вас сердечно поздравляю! Вы прекрасно справитесь с отведенной вам ролью!
– Боги, благодарю вас, господин Альдофин! – бросилась ко мне девушка, находясь во власти восторга.