– Прекрасно, – с сарказмом поджал я губы, и мы неспешно направились домой.
4.
Роберта искусно шила наряды. Ни для кого не было секретом, что моя кузина была наделена особым талантом и чувством вкуса. Все это в совокупности давало ей преимущество перед другими дамами, ведь она могла создать искусство из, казалось бы, простого кусочка ткани.
Она подолгу вырисовывала наброски будущих костюмов, то и дело, советуясь со мной и с Софианом, как с человечком своей профессии. Когда наброски, доработанные и переделанные несчитанное количество раз, были, наконец, готовы, девушка с невероятным упорством принялась за шитье. Рука ее работала ловко и быстро, старенькая швейная машинка, поскрипывая строчила, что есть сил.
Накануне первой репетиции, сразу же после многострадальных проб, когда Роберта по обыкновению погрузилась с головой в любимое дело, неожиданно для всех прибыл слуга из Кастонского поместья с небольшим сундучком и посланием, адресованным госпоже Роберте Альдофин.
Застигнутая врасплох девушка распечатала послание и обнаружила, что подарок оказался новенькой швейной машинкой, сделанной в самой Эльфляндии по последним технологиям. Господин Романов искренне уверял барышню в письме, что сей щедрый жест не что иное, как вклад в наш скромный театр. Но все мы прекрасно понимали, зачем и к чему это было подарено.
Поэтому с самого утра первого репетиционного дня Роберта постоянно косилась в сторону Натаниэля, который с большим усердием повторял реплики своего персонажа себе под нос, деловито расхаживая по зале Тихого дворца и мечась перед глазами девушки. Он бросал украдкой взгляды на предмет своей пылкой страсти, при этом напуская на себя чрезвычайно важный вид.
Розмари Астраль тем временем обеспокоенно следила за данным действом, сохраняя ледяное молчание и непоколебимое достоинство. Ее роль уже была вызубрена до последнего словечка, а все музыкальные партии распеты и перепеты бесчисленное количество раз. Тогда я еще не знал, с какой ответственностью и серьезностью подошла к делу девушка. Каждую свободную минуту она посвящала роли, отчего ее домочадцы уже не знали, куда им деться от столь усердного порыва. Но на репетициях было сложно догадаться с каким трепетом госпожа Астраль относиться к отведенной ей роли, ведь она сохраняла лицо и привычное ей бесстрастие, что отпечаталось на ее характере еще с детства, привитое беспощадными правилами этикета.
В бальной зале Тихого дворца царила невероятная суматоха, от этого никто не замечал, какие страсти кипели между этими троими. Но я точно знал, что все же один человек определенно подмечает все, особенно то, что касается госпожи Астраль. И хотя господин Иваницкий по большей своей части вел молчаливую политику поведения в обществе, это не отменяло того факта, что мысли его были точны и остры, как клинок Холодного принца.
Он, как и в прошлый раз расположился на одном из диванов и с наслаждением курил. Листки с моей пьесой покоились рядом в неком отстранении, но я был уверен, что парню не составило труда все выучить и быть готовым к театральным сражениям.
Глаза господина Иваницкого неотрывно следили за Розмари, хотя совсем рядом находилась госпожа Айрис Бетси, та самая девушка, которая была вечным яблоком раздора между ним и господином Русаковым. Когда я только подступился к обдумыванию своего плана, я полагал, что главным препятствием со стороны Иэна станет именно его неуместная сердечная привязанность к госпоже Бетси. И я все ломал голову, как же мне остудить его пылкие чувства, дабы обратить взор парня в нужную мне сторону. Однако сейчас, глядя на внезапное равнодушие Иваницкого к белокурой «красавице», я право терялся и едва находил этому объяснение.
Если уж на то пошло, я искренне не мог понять, что вообще оба молодых человека нашли в госпоже Айрис. Она была дурна, капризна и избалована, и что самое кошмарное – она была невежественна и глупа. Но сердце необузданное создание и ему не прикажешь, кого любить – так я объяснял себе сие сомнительное явление.
– Фелес, не вертись так! – раздался недовольный и требовательный голос Консетты, который прервал мои скрупулезные размышления, – я закончила хореографический класс и знаю, что ты неправильно используешь мышцы во время танца!
Иэн громко усмехнулся на этих словах, впервые оторвавшись от наблюдения за Розмари. Русаков уловив унизительную насмешку, залился пунцовой краской и вспыхнул:
– Я и без тебя это знаю! – он выпучил глаза, будто опасаясь, что сию секунду каждый из присутствующих прознает про его тайную связь с госпожой Эсмальт.