– У него есть дети?
– Нет, сестры Бетси единственные наследницы рода.
– Что насчет Иви? Какие качества характерны ее особе?
– Посмею высказать свое сугубо личное мнение, господин, – виновато заговорил Софиан, ветер шептал ему, словно вторил.
– Безусловно, я ценю твое мнение выше многих, – подбодрил его я.
– Так вот, по моим наблюдениям, госпожа Иви намного хуже госпожи Айрис.
– Поподробнее.
– Госпожа Айрис лишь глупа и эгоистична – от этого все беды. Она бывает добра к людям, этого не отнимешь, но Иви… – он зашептал еще тише, – она частенько сплетничает, нарочно опорочивая честь невинных девушек, которые ей не милы. А эти девушки обычно оказываются красавицами и завидными невестами – совпадение это или нет, остается только гадать. Она агрессивна и груба с прислугой и людьми, чуть ниже ее по статусу. Она не чурается покичиться своим положением, а еще, господин… – я ощутил, как Софиан слегка ухмыльнулся, и не без удовольствия произнес, – госпожа Иви охотница за богатым мужем. Поверьте, она сделает, что угодно ради своей цели.
– Неужели? – расплылся я в улыбке, оборачиваясь к нему.
– Все так, – бесстрастно подтвердил Софиан.
Голод мой усилился.
Мы зашагали вдоль бесконечных просторов, что принадлежали главе графства. Софиан выглядел так, словно являл собой моего приближенного, правую руку, что подчистит и приберет в самых изощренных и жутких делах.
– К слову о важных персонах, – приступил я к более значительной теме разговора, – как там поживает Марк Ярузалевский?
– Я ждал, что вы спросите, – признался Софиан, гордо вышагивая по траве, – я раздобыл сведения – господин Ярузалевский не имеет никаких родственников, он, если можно так выразиться, и впрямь единственный в своем роде.
– А как же тот самый древний род Ярузалевских? – припомнил я, – что жили близ столицы?
– Они неродные с господином Марком, – Софиан тяжело вздохнул, что было ему вовсе несвойственно, – пока я вел поиски, мне, господин Милон, всегда что-нибудь мешало. То информатор запил, хотя до этого никогда не прикасался к алкоголю, то старуха, которая заведует всеми делами пригорода, померла. А самое странное это то, что мне пришло из столицы – информация на листках от одного проверенного человека. Когда я вскрыл конверт, буквы исчезли со страниц прямо на моих глазах, словно растворились в воздухе. Я могу поклясться, что это и впрямь произошло… это очень странно.
– Скверно, – нахмурился я, став чернее тучи.
– Думаете, колдовство? – с опаской спросил Софиан.
– Хуже, я догадывался, что здесь что-то нечисто.
– Кто же он такой, этот господин Ярузалевский? – прошептал Софиан переполненный и ужасом и любопытством одновременно.
– Ох, Софиан, лучше бы нам никогда не узнать, – проговорил я в задумчивости, – лучше бы никогда.
2.
Деревянные весла тихонько волновали водную гладь, и круги рябью уходили далеко вдаль, растворяясь в воде. Солнце бликами играло в озере, отражая в нем свет яркого ослепительного дня. Ветерок шепотом разносил послания, рассекая теплый воздух, едва покачивая лодку, что томно плыла по воде.
Роберта сидела напротив Натаниэля, прикрываясь от палящего солнца зонтиком. Она выглядела как никогда горделивой и важной, делая беспричинно независимый вид. Натаниэль же усердно работал веслами, закатав рукава, и не отрывал своих озорных глаз от девушки.
– Отчего вы не сводите с меня глаз? – как бы невзначай поинтересовалась Роберта.
– Вы же знаете, потому что я безумно влюблен в вас и хочу, чтобы вы поскорее стали моей женой, – усмехнулся Натаниэль, без тени смущения.
– Вот как? – не повела и бровью Роберта, – это предложение?
– А вы как думаете, госпожа? – лукаво вздернул бровями Натаниэль.
– Если это предложение, господин Натаниэль, в таком случае, где же мое кольцо? – тут же парировала Роберта.
– Значит, вы согласны при условии, что будет кольцо? – усмехнулся Романов, тщетно силясь подавить улыбку умиления.
– И если припадете на колено, как полагается, – отрезала девушка, оставаясь непреклонной.
– Договорились, – повел плечами парень, не переставая при этом ухмыляться, – вы ставите мне подобные условия, хотя мы посреди озера. Вы не опасаетесь?