– Никто не умирает – передай брату, что я тебе сказал, – тихо рявкнул Натаниэль. Брови его были до того нахмурены, что даже у меня это вызывало ужас.
Беднам послушно направился к выходу, но, уже почти достигнув цели, замешкался, и, обернувшись, спросил:
– А к какому брату?
Романов закипал от гнева – все это время он его очень талантливо скрывал. Я, дабы предотвратить излишние войны, быстро подбежал к Дориану и шепнул:
– Рискну предположить, что вам следует обратиться к Даниэлю.
Дориан, несколько успокоенный, наконец, удалился.
Мелоди тем временем, приведя себя в порядок, вернулась к ожесточенному бою.
– Ну, так что?! Примешь помощь от столичных детективов?! – яростно допытывалась она, облокотившись рукой о спинку стула.
– Прошу меня извинить, дорогая, но мне не нужны помощники. Я справлюсь, обещаю, – Романов обворожительно улыбнулся и добавил, – я уверяю тебя, что все свое время я всецело уделяю расследованию!
– В самом деле? – с издевкой, слегка прищурившись, спросила Мелоди, – а как же твои ухаживания за Робертой Альдофин? По-моему мнению любовные похождения занимают достаточно места в твоей жизни, чтобы отлынивать от расследования!
Мое нутро обожгло при упоминании имени сестрицы, однако Натаниэль, будто заранее зная мою реакцию, остановил меня, подав знак ладонью.
– Это лишь мое личное дело и моя личная жизнь, дорогая, не лезь в это, – усмехнулся он, – я же не спрашиваю тебя, отчего ты примчалась ко мне, вместо того, чтобы спросить своего новоиспеченного любовника Дезмонда Беднама о том, как продвигается расследование? Ай-яй, Мелоди, что бы сказал Энджел, узнав, с кем ты развлекаешься в своих покоях? Всего-то месяц прошел с его убийства.
Вмиг залившись краской и переполнившись жутким возмущением, Мелоди, вся содрогаясь от гнева, зашипела, словно змея:
– Ах, ты сукин сын! Все-то он прознал! В том, что не нужно осведомлен, а то, что надобно разузнать – не ведает!
Не знаю, право, до чего бы все дошло, но в комнату спешно вошел Даниэль, делая вид, будто он вовсе не бежал сюда со всех ног.
– Мелоди, дорогая! – выпалил он на ходу, при этом многозначно переглянувшись с Натаниэлем.
Он стремительно миновал полкомнаты, и, не останавливаясь ни на секунду, подошел к девушке, взял ее за лицо обеими руками и впился ей пылко прямо в губы, отчего я тут же потерял дар речи!
Это что у них так принято приветствовать друг друга?
Или это так принято только в их клане?
Что это такое?!
Но судя по реакции Мелоди, она сама была удивлена не меньше, чем я. Но что еще было более абсурдным и шокирующим одновременно, что женщина тут же остыла и обмякла в руках Беднама.
– Даниэль? – оторопело произнесла она.
– Ох, прости, так давно тебя не видел, еще до смерти… – Даниэль театрально поднес кулак ко рту, будто подавлял подступающие слезы, – до смерти нашего Энджела!
Понятно, значит, Совет на похоронах не присутствовал, раз виделись они до смерти господина Донникова. Казалось бы – куда странней, но падать всегда есть куда, ведь у дна нет дна, как бы это не звучало.
– Неужели ты так по нему скорбишь? – невинно спросила Мелоди, и эта перемена не на шутку пугала меня.
Либо эта дама имела расшатанную нервную систему, либо некое психическое отклонение способствовало столь резкой переменчивости поведения. Либо же, что очевидно, этот паршивец Беднам знал за какие ниточки нужно дергать, чтобы добиться результата.
– Конечно, а как же иначе! – дрожащим голосом промолвил Даниэль.
Мда… каков актер… у них тут не Совет, а театральная труппа с фестивальным замахом.
В этот момент Натаниэль потянул меня за рукав, призывая покинуть сладкую парочку.
Мда.
Я же, не имевший ни малейшего желания здесь задерживаться, проследовал за полицейским, и мы оба покинули злосчастную комнату Совета. Сдается мне, что госпожа Донникова вдобавок к Дезмонду приобретет в свою копилку ухажеров и Даниэля.
Мы шли вдоль пустых коридоров. Воцарилось молчание.
Едва я успел подать голос, дабы прояснить сложившуюся ситуацию, как Натаниэль заговорил первый:
– Милон? Ты видимо находишься в замешательстве, почему я игнорирую расследование нападений на Совет?
– Честно признаться, я как-то не думал об этом, – произнес я как можно равнодушнее, однако любопытство поедало меня, – ваше право, как вести расследование. Я в этом не особо силен.
– Все же, Мелоди права, я умышленно не занимаюсь им, – ухмыльнулся он, – в противном случае убийца уже давным-давно был бы пойман.
– И почему же вы, позвольте спросить, не хотите расследовать это дело? – с опаской поинтересовался я. Тени дня плясали в мрачных коридорах, словно местные призраки.