Мелоди пришлось приложить усилия, чтобы усмирить пыл парня.
– Даниэль, это безумие! Здесь и сейчас не то место и не то время, – пыталась вразумить она его, – сегодня я останусь у вас на ночь, подсыплю Дезмонду снотворное, а сама прокрадусь к тебе в спальню.
Она улыбнулась ему хитрой улыбкой, в душе обрадовавшись, что Даниэль остановил поток своих чувств.
– Ты и, правда, собираешься за него замуж? – всматриваясь в ее лицо, спросил Даниэль.
– А что, ревнуешь? – ласково спросила Мелоди.
– Нет, просто будет забавно развлекаться с тобой после свадьбы и даже удобнее, потому что дядя часто проводит время в пригороде, – без тени смущения проговорил Даниэль.
На лице Мелоди чуть не проскользнуло выражение отвращения с примесью жалости, но она, подавив в себе эти чувства, ответила:
– Это будет волшебно, – с чувством прошептала она.
Даниэль упиваясь своей неотразимостью, а также коварством от того, как все ладно складывается в его жизни, пылко поцеловал Мелоди, и наскоро попрощавшись, выбежал прочь.
– Кретин, – мрачно подытожила Мелоди, закатывая глаза, и аккуратно выскользнула из укрытия.
Совет тем временем незаметно прокрался на задний двор, а я, решив не делать им поблажек, тихо вышел за ними. Они оседлали лошадей, которых им подал, как на блюдечке, Софиан, и ускакали прочь, растворяясь во тьме. Я же, не медля, отправился в конюшню, тоже добыл себе вороного коня и отправился по следу.
Ночь спустилась на пригород – теплый воздух обволакивал мое тело, ветер нежно трепал по лицу. Если бы я тайно не гнался за своими, так называемыми товарищами, эту прогулку можно было бы назвать приятной. Но долго мне наслаждаться чарующей погодой не пришлось – уже через минут двадцать мы добрались до цели нашего путешествия.
Совет привел меня на местное кладбище – это я понял благодаря входной кривоватой арке, которую не с чем нельзя было спутать. Я слышал о ней из рассказов Алессандры, и теперь эта информация мне очень пригодилась, чтобы опознать местность в такой кромешной тьме.
Они привязали лошадей к ограде и, взяв лопаты, которые для них так любезно приладил к лошадям Софиан, в полном молчании направились вдоль одиноких и мрачных могил. Я, оставив коня в кустах, стал красться следом, темнота была мне на руку, а ветер, что гулял в этой пустыне, скрывал от их ушей мои неловкие и совсем не тихие шаги. Они не зажгли ни одного фонаря, отчего я более убедился в незаконности их вылазки.
Наконец они остановились возле чьей-то могилы, а я спрятался за надгробием неподалеку, чтобы наблюдать за происходящим. Должен заметить, они хорошо знали, куда идут и где именно это могила, ведь повторюсь, вокруг царила кромешная тьма.
– Ты уверен? – послышался приглушенный голос Йэна.
– Да, я никогда не забуду, где его могила, – ответил Натаниэль, словно не своим голосом.
– Может, мы это зря затеяли? – в последнюю минуту струсил Фелес.
– Ты же сам хотел проверить, – прошептал Даниэль, – если сейчас не убедимся, сам же будешь от страха трястись всю оставшуюся жизнь.
– Ничего я не боюсь! – встрепенулся Фелес.
– Да, оно и видно, – усмехнулся Иэн.
– Ладно, давайте копать уже, а то нас хватится, – недовольно проговорил Натаниэль.
– Как скажешь, босс, – отозвался с готовностью Луи и принялся за дело.
– Вонять, поди, будет, – поморщился Фелес.
– Переживешь, не барышня чей кисейная, – закатил глаза Йен.
– Прикройте лицо платками, – распорядился Натаниэль, – и приготовьтесь к не очень приятной картине.
– И к вони, – не унимался Фелес, – если меня вывернет, я не виноват.
Они начали копать с невероятной быстротой и усердием, а я присев на землю, еще не до конца просохшую от дождя, в ужасе осознавал – они вскрывают чью-то могилу? Зачем?!
Богини, они окончательно спятили?
Через минут двадцать лопаты начали задевать гроб и Натаниэль с небывалым проворством прыгнул в вырытую яму. Поработав каким-то инструментом, он ловко вскрыл крышку гроба.
– Ни черта не видно, Нат, как ты там еще гвозди умудряешься вытаскивать? – проговорил Даниэль.
В этот миг крышка гроба видимо была снята, и резкий запах гниения ударил по Совету, чуть ли не сшибая их с ног. Фелес отбежал, попутно зажимая нос, остальные закашлялись, но терпели.
– Фу, ну и вонища, – кашляя, прохрипел Иваницкий, – интересно, трупы сволочей воняют сильнее, чем праведников?
– Подохнешь – узнаем, – язвительно ответил Фелес, вернувшись обратно, что стоило ему немалых усилий.