Я нахмурился, глядя в глаза этому пройдохе.
– Откуда ты это знаешь? Я уверен, слуги не могли поймать его, да и их слишком мало у тебя. Так что же это? Колдовство?
– Я не собираюсь раскрывать перед тобой все карты, – продолжал усмехаться полицейский.
– Нат, – решил я достучаться до его здравомыслия, – ты теперь будешь частью нашей семьи. Нельзя более действовать в разных направлениях, понимаешь? Лола Монтеро кузина Глена, уверен, она же не захочет, чтобы Холодный принц восстал из мертвых и перерезал наш клан.
– Я все понимаю, Милон, – оборвал он меня, – но я не могу отказаться от сделки, иначе она перестанет меня защищать.
– От кого защищать, черт возьми! – не выдержал я. Весь этот разговор начинал мне порядком надоедать.
– От элиты вампиров, – с обреченным видом объяснял мне Натаниэль.
– Да что ты им сделал такого?! – не мог я понять, – ведь эта защита была тебе нужна еще до того, как ты перешел дорогу Редьярду, решив жениться на Роберте.
– Я не могу тебе сказать, – с сожалением в голосе признался Романов, – я в клетке, как ты не можешь этого понять?
– Я тоже, – выпалил я, не подумав, – но помни, что я тебе не враг, и я всегда готов помочь.
– Спасибо, Милон, – он похлопал меня по плечу.
Внезапно до нашего слуха донеслись выстрелы. Мы с Натаниэлем подскочили и, в ужасе глядя друг на друга, хором воскликнули:
– Руслан!
И перепрыгивая через развалившихся здесь не к месту членов Совета, мы пулей понеслись на звуки разъяренного ружья.
Когда мы добежали до северной террасы, то увидели, как Стюарт целится в какое-то маленькое черное пятнышко, удирающее зигзагами по газонной аллее.
– Воры! Господин! – возмущенно прокричал Стюарт и прежде чем он успел выстрелить, Натаниэль героически бросился под дуло ружья, и пуля прострелила ему руку насквозь.
– Господин! – ахнул Стюарт.
– Твою! Стюарт! – завопил полицейский, сдерживая в себе неприличные ругательства, – зачем стреляешь по людям?!
– Я целился в нечисть! Люди так проворно не бегают! – виновато оправдываясь, запричитал Стюарт,
Но мне было не до ранения Натниэля, я чуть не умер опасаясь за целость и сохранность любимого племянника. Сердце мое ушло в пятки, пока я догонял его, а он в свою очередь ни на секунду не сбавлял темп и даже ни разу не обернулся. Наконец нагнав его, я схватил и начал судорожно осматривать.
– Ты ранен? Нигде не болит?! – завопил я, как умалишенный.
Лицо Руслана озарилось таким озорством и возбуждением, что меня это сбило с толку.
– Все здорово! – выпалил племянник, – мне никогда еще не было так весело! Кажется это мое!
– Что именно…? – оторопел я, – воровать?
– Да, наверное! – он радостно помахал передо мной футляром со скрипкой, – я все достал! Вот в кармане у меня часы, ножницы и карты!
– Ты умница, Руслан, – обрадовался я, но затем, напустив на себя серьезный вид, добавил, – но помни, Альдофин не воруют.
– Я не Альдофин, – возразил он тут же, – я Орлов.
– Орловы, тем более, – отрезал я и, взяв племянника на руки, решил вернуться к веранде.
На ней уже вышли все остальные члены Совета – потерянные и слегка опьяневшие.
– Моя скрипка! – ахнул Берти, – Руслан?!
Берти выпучил глаза и застыл на месте, видимо окончательно изумившись происходящему. Будь он пьян, как мы, он бы мог все странности объяснить чрезмерным злоупотреблением алкоголя, но у него, увы, не было такой удобной возможности.
– Так, – серьезно проговорил я, глядя на Фелеса, Иэна и Даниэля, – вы этого мальчика никогда не видели и ничего о нем не знаете, понятно?
– Но я видел его раньше, много раз, – возразил Иэн, хмурясь, толи от опьянения, толи от моих угроз, – я же приходил к вам и он там сидел за столом, такой крошечный.
– И я миллион раз видел его в вашем доме, – пожал плечами Фелес, качаясь на месте.
– Да? – я резко повернулся к Даниэлю, продолжая напускать на себя строгий вид, – тогда ты, Даниэль, забудь о нем.
– Да я и так ничего о нем не знаю, это кто? – изумился захмелевший Беднам.
– Так-то, – погрозил я пальцем, словно проделал неимоверно тяжелую дипломатическую работу.
Тут я вспомнил о ранении Натаниэля и бросился к нему.
– Как ваша рана?
Но вместо крови и перебинтованной руки, я увидел совершенно здоровую руку, словно выстрел мне померещился.
– Не волнуйся, я уже накапал вампирской крови, и все затянулось, – успокоил меня Романов, видя мою реакцию, – а ты смельчак, малой, – переключился он на Руслана, – пойдемте с малым праздновать – он лучший ребенок, которого я когда-либо видел!
– Как он тут оказался? – все недоумевал Берти.
– Да это кто вообще?! – возмущенно допытывался Даниэль, единственный как оказалось ничего не знающий про Руслана.