И с этими словами, никого не удостоив взгляда, он удалился с тихо тлеющей сигаретой в устах.
В этот же момент в номер вбежал запыхавшийся Хитрый, который что есть сил перебирал своими короткими ножками.
– Босс! – задыхаясь, выпалил он, – консьерж подтвердил, что господин Дориан снял номер на ночь, они прибыли вместе с леди, которая представилась как Миланья Клойс. Очевидно, что это Милана, да!
– Да, – вздохнул Натаниэль, – гробовщик уже в пути, только он сможет нам сообщить что-нибудь полезное. Хотя тут и так понятно – это сделал вампир.
– Я бы не был столь уверен, – возразил я, еще раз оглядев укусы.
– Почему? – удивился Романов.
– Укусы более походят на русалочьи, нежели на вампирские, – всматриваясь хорошенько, объяснил я. – Видите ли, я отлично в этом разбираюсь – нам ни раз доводилось определять русалочьи укусы в академии.
– В самом деле? – прищурился Натаниль.
То ли недоверие к моим словам, то ли сомнение в целом промелькнули в его глазах.
– Но русалок всех до единой истребили в этих краях, – обдав меня скептическим взглядом, возразил Луи, – откуда же она могла взяться?
– Почем я знаю? – пожал я плечами, – приехала из Эльфляндии… но это дело зубов именно русалки. Я уверен.
– Хорошо, господин Альдофин, – внезапно холодно заговорил господин Романов, – я попрошу вас, как и всех свидетелей, проехать в полицейский участок для дачи показаний. Боги! – тут же спохватился он, – нам ведь еще разбираться с господином Ярузалевским!
– А что, издатель проиграл в ваших играх? – поморщился Хитрый, предчувствуя неладное.
– Боюсь, что да, – вздохнул Натаниэль обреченно – на его лице было написано, как ему это все надоело.
Мы вчетвером прошли вниз. Софиан сохранял вежливое молчание, которое соответствовало его статусу, Натаниэль был угрюм, а Хитрому, кажется, было лень разбираться во всем этом.
Ступая по одному из коридоров отеля, мы встретили Габриэля Беднама, что неспешно и непринужденно шел с привычной гаденькой улыбкой на лице.
– Габриэль, – обратился к нему Романов, – может, ты не знаешь, но там твоего брата Дориана убили.
– Знаю, – беспечно отозвался Беднам младший, – но мне абсолютно некогда, чего я там не видел!
Он помахал нам рукой и продолжил свой путь в противоположную сторону коридора.
– Мда, – буркнул Натаниэль, – семейка.
Мы вырвались на свежий ночной воздух, который дышал приятной и манящей прохладой. Я остановился возле парадного входа отеля, дабы вдохнуть поглубже и очистить свои мысли, что уже давно пылали жаром. Эта странная ночь, казалось, не кончиться никогда. Сегодня было полнолуние – навязчивый круг бледной луны глядел на меня, словно большой всевидящий глаз.
Я поежился.
Наконец подъехала мрачного вида карета с уставшими лошадьми, и мы отправились в полицейский участок. Настроение господина Романова совершенно мне не нравилось – он казался угрюмым и не к добру сосредоточенным. Чем им с Луи не угодило мое замечание относительно русалок, тем более это была чистейшая правда? Зачем мне врать?
Очевидно, они покрывают преступника, иначе, зачем же еще Натаниэль предостерег меня не влезать в расследование в тот день, когда я увидел комнату Совета в его поместье? Может, им было на руку истребление некоторых членов Совета, но сегодня все изменилось – убили Дориана, который не имел никакого отношения ни к пригороду, ни к Совету. К тому же замять это дельце не получиться – Беднам старший с него живого не слезет, да и ко всему прочему это теперь касается клана Пай, ведь убийство произошло в их образцовом отеле, в который нечисти запрещен вход. Скандал обеспечен.
Мы благополучно добрались до площади, на которой располагался полицейский участок. Фасад участка на пару с камешками, которыми были вымощены улочки, зловеще поблескивали в бледном свете луны. В моей душе зарождались нехорошие предчувствия – нервный ком подкатил к горлу, а руки от пальцев до локтей покрылись мурашками. Видите ли, я не жалую допросы и ощущаю себя на них весьма уязвимо. А настроение господина полицейского и вовсе не успокаивало меня, а наоборот вводило в еще большую тревогу.
– Итак, – властно начал Натаниэль, едва я уселся за стол в маленькой и тесной допросной, что более походила на чью-то посмертную обитель. – Вы с господином Дорианом Беднамом находились в дружеских отношениях, господин Альдофин?
– Скорее в приятельских, – растерялся я от подобного тона.