Я аккуратно пробрался внутрь сквозь возбужденную толпу. Благодаря амулету никто на меня не обращал внимания, и я был спокоен на этот счет. Заклинание на амулете, которое я активировал, давало мне невероятное преимущество, но часто злоупотреблять им не рекомендовалось. Благо я не являлся вампиром и зашел в здание без каких-либо препятствий. Внутри все дышало восторгом, весельем и трепетом – какие-то новомодные певцы и музыканты выступали на сцене, зал переполнялся от количества людей и нечисти, становилось душно, и воздух казался дурманящим и сладким. Но эта удушающая атмосфера совершенно не смущала гостей – кто-то с упоением танцевал, кто-то предавался обсуждениям новостей в зоне отдыха на пухлых диванах, кто-то был поглощен азартом карточных игр в отдаленном конце залы.
Сам же виновник торжества – Редьярд Больфис в окружении дам-вапирш восседал на троне, видимо, мня себя ни много ни мало новоиспеченным императором. Три роковые красотки кокетливо стреляли глазками, облепив его величество со всех сторон, не стесняясь проявлять свои чувства прилюдно, прекрасно зная, что среди гостей должна находиться не только жена главы империи, но и его дочери. Но Редьярду стыд был чужд, он что-то страстно нашептывал каждой из леди, заставляя девушек, то краснеть, то хихикать в притворном смущении.
Эта жаркая идиллия нарушилась в тот момент, когда я заметил недалеко от них Лолу Монтеро, которая с невообразимой скукой смотрела на Редьярда и его барышень. Тяжелым взглядом она обвела залу, всем своим видом показывая, как она презирает всех гостей и подобные мероприятия в целом. Может раньше они, и вызывали у нее живой интерес, но видимо за столько лет порядком наскучили. Но при всем при этом, она была так таинственна и маняща – ее короткие каштановые волосы спадали до плеч, карие глубокие глаза в обрамлении густых ресниц глядели на каждого в неком снисхождении, в руке ее покоился длинный мундштук с дымящейся сигаретой. Она была облачена в облегающее платье с глубоким декольте, которое подчеркивало ее пышную грудь.
Возле госпожи Монтеро суетились слуги, которые, кажется, тоже вызывали в ней легкое раздражение. Луи Хитрый был прав – ей и правда смертельно скучно и, наверное, уже ничего не сможет заинтересовать ее в этом приземленном и предсказуемом мире.
Оглядевшись, я принялся выискивать среди прочих моих кузин, дабы всегда знать, где и с кем они находятся, ведь не дай богини что-то случись, прилетит в первую очередь мне, а не их нерадивом папаше, который кажется, вообще позабыл, что пригласил сюда не только дочерей, но и свою законную жену. Довольно-таки быстро я отыскал среди толпы Филиппу с Франческой, во многом благодаря беспардонному поведению последней – в дерзкой манере она распихала каких-то господ-вампиров возле столика с фужерами свежей крови. Кажется наличие маски, что скрывало ее личность, предавало кузине еще большей уверенности, дабы творить бесчинства. Филиппа королевской поступью шла вслед за сестрой, поведение которой ее ничуть не смущало, а даже наоборот придавало некую нотку гордости, что обескураживало и, несомненно, вводило в ступор присутствующих.
Не успела Филиппа миновать залу, как к ней быстрым и целеустремленным шагом подошел молодой человек в темно-серебристом костюме с маской бордово-искрящегося оттенка на белоснежном лице. Волосы его были светлые, словно солнечное утро в летний ранний час. Я вмиг узнал таинственного незнакомца. Узнала и Филиппа – никакая маска не могла скрыть от нее столь знакомый взгляд добрых серых глаз.
– Что вы тут делаете, господин Пай? – прошептала Филиппа, взмахивая рукою, чтобы наложить заклятье, которое помешало бы любопытным вампирам в округе услышать, о чем они говорят.
– Я искал встречи с вами, – взволнованно пролепетал Берти, от переполняющих его чувств, хватая девушку за руку, – я узнал, что господин Больфис прислал на ваше имя приглашение, и я решился в тайне ото всех явиться сюда. Благо это маскарад, и можно скрыть свою личность от посторонних глаз.
Он пылко припал к руке Филиппы, с жаром поцеловав ее. С последней встречи его любовь воспылала еще большим и проникновенным чувством.