Американский психолог Эверетт Шостром, анализируя особенности сознания манипулятора, составил перечень масок манипулятора.
1. Диктатор: показывает силу, надувает щеки, изображает ментора, легко доходит до хамства – словом, оказывает давление любым способом. В отличие от Хулигана, имеет четко определенные цели и действует упорядоченно.
2. Тряпка: противоположность Диктатору, а потому часто становится его жертвой. Всюду демонстрирует повышенную чувствительность и бесхарактерность. Забывает, не замечает, замалчивает негатив, с которым приходится сталкиваться – то есть активно использует психологический механизм вытеснения.
3. Калькулятор: старается контролировать всех и вся. Постоянно хитрит и ловчит, блюдет свои интересы, не слишком считаясь с нормами морали и нравственности. И вместе с тем держит ухо востро и регулярно проверяет: не прячут ли от него, часом, что–нибудь важное и ценное?
4. Прилипала: противоположность Калькулятору. Вечно изображает зависимость, несамостоятельность, предлагает себя в качестве объекта заботы и ухода, вынуждает других делать за него всю работу – и все это не прекращая нытья, жалоб, просьб.
5. Хулиган: старательно демонстрирует, какой он агрессивный, жестокий, злобный, неуправляемый. В отличие от Диктатора, давит на психику не высокомерием, не нотациями, а исключительно с помощью прямых угроз. Сварливая баба – «пила» — женский вариант Хулигана.
6. Славный малый: внимателен, ласков, добр до приторности. В своей заботливости невыносимо назойлив. И все–таки бороться с ним очень трудно – сразу же начинаешь испытывать жуткое чувство вины.
7. Судья: критичен, недоверчив, всегда готов обвинять, негодовать, обличать. С трудом прощает, только и ждет, чтобы обидеться и отомстить. В любых поступках и намерениях видит безнравственность злой или умысел.
8. Защитник: противоположность Судье – бесконечно снисходителен к чужим ошибкам. Портит характер своим «подзащитным», прощая им всевозможные подлости. Благодаря его мягкости даже незлой и неглупый человек может пойти вразнос и постепенно утратить адекватное представление о добре и зле.[102]
И все это – не натуры, а именно маски. С разными людьми умелый манипулятор ведет себя соответственно: с Диктатором он – Тряпка, с Хулиганом – Славный малый и так далее.
Манипуляция часто становится заменой индивидуальной системы общения и приводит к использованию стандартов, отшлифованных безличным и безразличным отношением к окружающим.
Именно так свекрови, тещи, бабушки и иже с ними общаются с «приемышами» – с невесткой или зятем. Им важно определить, где будет место новичка после прописки – у параши или у окна, на более престижной шконке, пользуясь популярным тюремным слэнгом и не менее популярным тюремным уставом. Вот почему к невестке/зятю буквально с первых дней совместного проживания начинают цепляться, даже не заботясь о правдоподобных поводах для ссоры: необходимо устроить свару и узнать, кого сынок/дочка привел/привела в семью. Если это Хулиган, или Диктатор, или Судья, или Калькулятор, родственнички попритихнут, выжидая момента, когда агрессивность новичка снизится. Они, с большой вероятностью, попробуют надавить на потеплевшего, расслабившегося агрессора, но при первом же отпоре немедленно вернутся на прежние позиции. Агрессивный (или притворяющийся агрессивным) тип будет в приемной семье на лучшем счету, чем дефензивный. Но бывает, что у невестки/зятя не хватает энергии на вечную сицилианскую защиту, выражающуюся в форме разбойных нападений по поводу и без повода. Тогда выбирается тактика Славного Малого, Тряпки, Прилипалы, Защитника. Они тоже оправдываются — в том случае, если угодливая, забитая, безответная Золушка (неважно, невестка или зять – и среди зятьев Золушки попадаются) разведет на жалость кого–нибудь из новой родни. Так можно обрести покровителя. Бесхребетные, приторные нытики тихой сапой отвоевывают себе кусок жизненного пространства и получают законную долю семейной приязни.
Все это, повторяем, относится к маскам, но не к людям. При манипуляции, то есть при общении масок с масками, по идее, индивидуальность не испытывает такого мощного давления и таких тяжелых травм, как при полноценном межличностном общении людей с людьми – пусть с бестактными, назойливыми, антипатичными, глупыми, но все–таки живыми людьми.