Все рассмеялись. Почувствовав внимательный взгляд Пэт, Анна принялась разглядывать свой бокал. Тут раздался звонок в дверь. Она сидела ближе всех к выходу и решила воспользоваться шансом и сбежать, хотя бы ненадолго.
– Давайте я открою?
– Конечно, дорогая. – Пэт улыбнулась, словно читая мысли Анны. – Это Старый Робби. Он предупредил, что опоздает.
Обдумывая неожиданный поворот застольной беседы, вызвавший мучительные воспоминания, Анна вышла в коридор и открыла дверь, не задумываясь о том, кто стоит по ту сторону. Она услышала «Старый Робби», и ее воображение нарисовало суровое, морщинистое лицо Дугласа Маккина. Но перед ней стоял – широко улыбаясь, с бутылками вина в обеих руках, – мужчина, которого она легко приняла бы за сорокалетнего Роберта Редфорда, и Анна от растерянности перестала что-либо соображать.
– Э… Привет, – сказал мужчина. Анна молчала, и его улыбка погасла. – Должно быть, вы… Анна? – Он сунул одну бутылку под мышку и протянул ей руку. – Роберт Маккензи. Кажется, это вам я продал «Счастье рыбачки»?
Анна открыла рот, собираясь ответить, но обнаружила, что сигналы от мозга по-прежнему не доходят до языка. Тогда она закрыла рот, пожала протянутую руку и наконец отступила в сторону, пропуская его.
– Да, конечно. Простите, – поспешно извинилась она. – Прошу прощения. Входите, они все в гостиной. Рада с вами познакомиться.
Он прошел вперед, очевидно слегка встревоженный. Неудивительно, подумала Анна и выругала себя.
– Простите, – повторила она, чувствуя необходимость объясниться. – Но… вы не старый.
Он удивленно заморгал, потом нахмурился:
– Я не… что?
Анна выдохнула, почувствовав, что к ней наконец-то вернулась способность соображать, и подумала, не стала ли она жертвой изощренного местного ритуала инициации.
– Здесь все называют вас Старым Робби. Первым местным жителем, которого я встретила, был Дуглас Маккин, и он действительно старый, а потом Пэт и Фрэнк сказали, что вы с ним друзья, и я… я подумала, что вы…
– Старый, – закончил он, и его губы растянулись в улыбке. – Кое-кто именно так и считает. Моего сына тоже зовут Роберт, так что здесь я Старый Робби, а он…
– Молодой Робби.
– Точно. – Роберт Маккензи снова улыбнулся. – Простите, что вышла такая путаница.
Анна поморщилась.
– Это я должна просить прощения за то, что вела себя как полоумная, когда открыла дверь. Пока что единственный результат моего «знакомства с соседями» – это желание стать затворницей.
Он рассмеялся, и его низкий раскатистый смех отразился от стен коридора, вызвав у нее улыбку.
– О нет, здесь этого делать не стоит. Это прямой путь к безумию.
Шум из противоположного конца коридора вдруг стал громче – Пэт открыла дверь в гостиную.
– Все в порядке? – спросила она. – Робби, советую тебе войти и попробовать то, что приготовила Анна, пока на столе что-то осталось. Еще пять минут, и тебе ничего не достанется.
Разговоры неспешно перескакивали с темы на тему; собравшиеся обсуждали родственников и знакомых, касались истории деревни, слухов и интриг – в основном ради Анны. Она смеялась рассказам о проделках бывших жителей, по которым местные по-прежнему скучали, а многие истории относились к тем временам, когда таверна «Криви Инн» процветала и в нее можно было заглянуть даже после официального закрытия. В рассказах фигурировало и «Счастье рыбачки», причем о доме говорили с такой симпатией, что Анна жалела, что не может обратить время вспять и приехать, когда была жива Брен.
– Помнишь тот шторм, через полгода после нашего переезда? – спросила Пэт Фрэнка. – Черепица так гремела, что, казалось, крышу сейчас сдует, а потом мы подумали, что Брен приходится еще хуже.
– Ну да, – кивнул Фрэнк. – Волны вздымались так, что мы не сомневались: утром выглянем в окно и увидим, что всю деревню смыло в море. Когда около часа ночи волна в третий раз ударила в дверь, я решил привести Брен в «Приют ткача». Береженого бог бережет, подумал я, а места у нас полно. В общем, я завернулся в плащ, побрел туда и постучал в дверь. Мне казалось, что я стучал не меньше получаса, пока наконец она, сонная, в ночной рубашке, не открыла дверь и не заявила, что я ее разбудил!
Пэт рассмеялась.
– Потом мы уже не волновались. Такого смелого человека еще поискать. Мы скучаем по Брен, упокой Господь ее душу.
– Забыла сказать. – Анна указала на полупустую тарелку с печеньем. – Вчера я нашла старую книгу рецептов Брен и по ней испекла песочное печенье с малиной и миндалем.