— Следи, как говоришь с моей королевой, — возмутился Дармиан.
— Вы не захватите Аурум, — прорычал Ордэн с места. — Моя сестра была королевой, и я — лорд королевства. Если в Ауруме нет короля, то лорды назначат регента. Я не буду сидеть и слушать, как вы говорите о завоевании моей страны.
— Мы не вторгаемся в Аурум, — пробормотала недовольно Гвинора.
— Нам нужно забрать трон, пока можно, — сказал Джоффри.
— Мятеж жителей не поможет в такой ситуации никому, — отметил Брендт.
Сирена ударила ладонями по столу.
— Вы обсуждаете одну страну, а я говорю о судьбе мира! То, о чем вы говорите, не важно. Все это не важно. Я видела Малису на пике сил. Выбор лишь один. Если мы не сделаем ход, не остановим Малису, мы все погибнем.
5
Голосование
Они не понимали. Сирена видела это по их лицам. Они не понимали, что могла сделать Малиса, желая спалить мир дотла.
— Малиса ни перед чем не остановится, чтобы этот мир горел. Она билась против Дома задолго до того, как нашу историю стали записывать. Она создала ноккина, индресов и бражей. Она может переноситься в разные места без талисмана. Взмахом руки. Она считает, что люди ниже нее. Просто пресмыкающиеся, которыми она может править. И она не уйдет просто из — за того, что вы хотите завоевать другую страну, — пыталась вразумить их она.
Джоффри рассмеялся.
— Индресов не существует. И о ноккинах я никогда не слышал. Бражи — измененные убийцы. Ничего магического.
Сирена нахмурилась от его невежества.
— Это магические существа. Индресы — большие существа, похожие на волков, которые бегают стаями. Они ужасно умные и опасные. Ноккины — призраки в капюшонах, которые забирают у магов их магию. А если магии нет, забирают жизнь. Бражи — не простые убийцы. Они крадут лица жертв. Они приходят, пока человек не погибнет. А потом…
— Хватит, — рявкнула Гвинора.
Сирена нахмурилась. Отца Гвиноры убил браж.
— Скажи им, Гвинора.
— Они существуют.
Джоффри и Брендт явно хотели возразить, но взгляда Гвиноры хватило, чтобы они притихли. Магия не была так запрещена в Элейзии, как то было в Бьерне. Но она все еще была чужой для этих мужчин.
— Малиса несколько тысяч лет провела в плену в горах. Ее дух был отделен от тела, пока она играла разумами слабых. Она осквернила Виктора Дремилона, приобщила его к своему делу. Из — за нее магию стерли в Эмпории. Она хотела, чтобы мы были слабыми, когда она вернется. Вы должны понять, какую угрозу она представляет.
— Звучит как сказка, — фыркнул Брендт. — История для малышей, чтобы запугать их.
— Все сказки — правда, — сказала Сирена. Все, что она слышала, оказались не выдумкой. Они все откуда — то появились. — В долине драконы, пока мы говорим. Вы попали в сказку, господа. Нужно привыкнуть к этому.
— Ты сказала, враг опасный, — сказал Феникс. Его приподнятая бровь и ухмылка показывали, что он не воспринимал это всерьез. — Но как нам ее одолеть? Ты и это знаешь, как сделать?
— Мы сразимся у ее порога и сокрушим ее, пока она слабая.
— Да, но как? — спросил Феникс.
— У нас две армии, три дракона и достаточно магии, чтобы победить ее. Мы проиграли, потому что у нее был элемент неожиданности. Мы используем это как наше преимущество. И мы или сделаем это сейчас, или дождемся до того, что она станет такой сильной, что мы ее не остановим.
Брендт покачал головой. Джоффри не был убежден. Бриджит, казалось, собиралась порвать Сирену.
Но даже Гвинора выглядела скептически.
— Сирена, я понимаю спешку. Но нам нужен план.
— У нее нет плана, — заявил Джоффри. — Она — ребенок. Сколько тебе? Шестнадцать? Семнадцать?
Сирена скрипнула зубами.
— Восемнадцать, — почти девятнадцать.
Он фыркнул.
— Восемнадцать лет, и ты решила командовать армией? У тебя есть опыт? Где твое обучение? Умения? В каких сражениях ты побывала? Ты знаешь, как использовать меч на твоем поясе?
Все покраснело перед глазами Сирены.
— Я не обученный командир армии. Я не называла себя частью вашего воинства. Меня учили магии. У меня есть доступ ко всем четырем стихиям и магии духа. Я два года только и работала ради этого момента. Училась физически, психически, духовно, чтобы победить в этой войне, — она вытащила Тенелом из ножен и направила на его грудь. — И ответ «да», — прошипела она. — Я знаю, как использовать этот меч.
Напряжение в комнате стало выше. Джоффри смотрел на нее, ему явно хотелось вытащить свой меч из — за пояса. Сирена хотела увидеть, посмеет ли он.
Он не посмел, и она убрала меч в ножны.
— Я — не такая, как вам хочется. Понимаю. Меня учили быть леди и ученой. Я не просила магии, но я не уйду от того, что правильно.
— Я не понимаю, почему ты думаешь, что мы должны следовать за кем — то таким… не обученным, — сказала презрительно Бриджит. — Твоя магия ничего не меняет, если у тебя нет стратегии.
— А еще, — добавил Брендт, — твой характер доказывает, что ты не подходишь.
«Не подходишь».
Она не могла поверить, что эти придурки такое ей сказали. Они не знали, через что она прошла. Не знали, чем она пожертвовала, какую цену заплатила, чтобы попасть сюда. Она не была солдатом. Не так, как они понимали. Но она уж точно подходила для роли.
— Брендт, — рявкнула Гвинора.
Но Брент встал и направил руку на Сирену.
— Мы последовали за ее безрассудной идеей воевать с Аурумом и Бьерном. Так мы попали сюда. У нее тогда не было плана. Нет его и сейчас.
— В пророчестве говорится, что она поведет нас, — сказала Гвинора.
— Я не буду верить выдумкам, — буркнул Брендт.
— И я, — Бриджит встала. — Элейзия не поддержит это самоубийство. Мы достаточно потеряли.
Джоффри и Дармиан согласно кивнули.
Сирена посмотрела на Гвинору, выглядящую беспомощно на другом конце стола.
— Феникс? — спросила Гвинора.
— Ты самая сильная среди нас, Гвин, — сказал Феникс.
— Сирена сильнее.
Феникс покачал головой.
— Я не видел подтверждений.
Сирена открыла рот, чтобы возразить. Гвинора могла использовать магию только из — за Сирены. Она убедила Гвинору не считать магию бременем, которое оставил ей отец.
Но Гвинора покачала головой.
— Она сильнее. Она сбила морского дракона молнией.
— Это не делает ее лидером. И не значит, что она хорошо судит.
Гвинора выглядела все более неуверенно.
— Думаю… нам нужно продумать план.
Глаза Сирены округлились. Она была серьезной. Она собиралась сидеть и ждать.
— Гвинора…
— Сети нужно больше времени. С магией стало сложнее. Нужно обучение, как у тебя, а у нас этого нет. Мы неуклюжи в этом. Я не могу рисковать теми людьми, что отдали жизни в мои руки.
Сирена посмотрела на Ордэна и Авоку. Только они не высказали свое мнение. Ее друзья. Они видели, как она все это пережила. Несмотря на ее безумные идеи. Они не работали идеально, но добрались до этого места. Они выбрались на другую сторону. Она не могла просто отмахнуться от этого. Если Малиса стала сильнее, она не знала, как ее одолеть.
— Думаю, Гвинора права, — мягко сказал Ордэн.
— Что? — охнула Сирена.
— Ты всегда спешила. Может, нужно составить план с другими магами. Так появится шанс.
Сирена повернулась к сестре по связи. К Авоке, стоящей у стены палатки. Ее молчание было громким в военном зале.
— Авока?
Она медленно подняла взгляд.
— Алви ушел.
— Мы вернем его.
— Я всегда поддерживала твои планы, Сирена, — сказала Авока твердым голосом, глаза пылали. — Я верила, что ты всегда победишь в конце. Я не сомневалась, что ты должна нас вести. Но теперь Алви нет. И у тебя нет плана, как его вернуть. Только ложная надежда.
— Авока, это не так, — сказала Сирена. Ее сердце болело от слов. От резкости, которой Сирена никогда не слышала от лиф, что была почти ее сестрой. Хоть ей и было больше сотни лет, всегда казалось, что они были сторонами одной монеты.
— Так. Все говорят тебе, что нельзя спешить без плана. Что нужны время, ресурсы и обучение. Иначе мы пойдем в ловушку и все умрем. Но тебе плевать, — Авока шагнула к столу. Сила в ее теле была очевидной. Боль — еще сильнее. — Ты хочешь играть героиню, как всегда.
— Не в том дело. Я — ваш лидер. Я хочу для нас победы.
— Тогда, может, тебе не стоит быть нашим лидером, — рявкнула Авока.
Сирена потрясенно отпрянула на шаг.
— У Гвиноры есть магия. Она — сильный лидер. У нее есть опыт боя. Она — не Наследница Света из пророчества, но никто не говорил, что ты должна быть во главе всего, чтобы одолеть тьму. Мы просто позволяли тебе это делать. А теперь не позволяем.
У Сирены не было слов. Она смотрела на совет. На пустые лица. Видела там неуверенность. Недоверие насчет ее суждений. Она не видела такого раньше. Она всегда получала их верность, пока шла к своей судьбе. Делала шаги вперед, даже когда не хотела того. Даже когда хотела отказаться от магии и призвания. Она видела, как друзья умирали, впадали в кому, бились за свои жизни. Она не просила такую жизнь. Ей вручили такую жизнь. Но теперь она не могла просто все бросить.
— Я такая. Это моя судьба.
— Судьба может подождать, — сказала Авока. — Я голосую за Гвинору как командира.
— Поддерживаю, — согласился легко Феникс.
— И я, — сказал Брендт.
Джоффри и Дармиан проголосовали так же. И Бриджит, с неохотой.
А потом, сдавленно, и Ордэн.
— Согласен.
Гвинора вздохнула и выпрямилась.
— Я принимаю ваш выбор. Нам нужно работать единым целым. Справитесь с этим?
Сердце Сирены улетело в пятки, они смотрели на нее и ждали, пока она сдастся.
— Я такая. Ради этого я трудилась два года. Всю жизнь.
— Тогда тебе придется научиться работать в команде. Если не можешь слушаться, тебе нет места в моей армии, — сказала ей Гвинора.
Глаза Сирены расширились, она поняла, что произошло. Все повернулись против нее. Малиса победила. В тот миг она это осознала.
— Я не могу это принять, — она отступила на шаг. — Нам нужно одолеть Малису. Вы поздно поймете это, но я знаю сейчас. И я одолею ее сама, но не поддамся этой глупости.
Она развернулась и вышла из палатки. Они выбрали нового командира, отвернулись от нее и прогнали ее. Ее глаза стали мокрыми, но она отказывалась плакать. Она не будет плакать. Не тут, не при них. Не из — за того, что потеряла то, что, казалось, всегда должно быть рядом. Не из — за обидных слов Авоки.