– Нет-нет, не беспокойтесь. Это никак не связано с работой нашей ячейки. Тут кое-что другое, информация, поступившая с самого верха.
Дэвид оглянулся на Наталию. Та серьезно кивнула.
– Если точнее, дело касается одного человека, знакомого вам по Оксфорду, – продолжил Джексон. – Его зовут Фрэнк Манкастер. Это имя вызывает у вас какие-нибудь ассоциации?
– Да. – Дэвид озадаченно нахмурился. – Джефф тоже его знает.
Джексон явно удивился, потом посмотрел на Наталию.
– Ну конечно! Они ведь учились в одном колледже.
– Там об этом не подумали, – сказала женщина.
– Это может быть нам полезно, – заявил Джексон.
Дэвиду вспомнился Фрэнк, когда они сидели вместе с ним и Джеффом в оксфордском пабе: длинные темные волосы, как всегда, спутаны, узкое лицо – нервное и напряженное, шарахается от всего на свете.
– Что с ним стряслось? – спросил он тихо.
– Как понимаю, вы с Манкастером делили комнаты в Оксфорде, – сказал Джексон. – Были его лучшим другом.
– Пожалуй, так.
– Какой он?
– Странный, застенчивый. Боится людей. Мне кажется, у него было чертовски поганое детство. Но парень хороший, в жизни никому не причинил вреда. И еще у него есть привычка думать, он высказывает любопытные суждения, если его разговорить.
– Видимо, вы его защищали, – заметила Наталия.
– С чего вы взяли?
– Нам известно, что он обращался к вам за поддержкой.
– Неужели?
– Мы так полагаем.
– Он держался рядом со мной и Джеффом, входил в наш круг друзей. Когда мы поступили на госслужбу, Фрэнк остался в Оксфорде и стал научным сотрудником. Очень умный. – Джексон и Наталия внимательно слушали. Дэвид продолжил: – В последние годы мы с ним мало общались. Раньше обменивались письмами, но теперь только посылаем друг другу рождественские открытки.
Дэвид посмотрел на Наталию.
– Фрэнк умер? – вдруг спросил он.
– Нет, – ответила она прямо. – Но у него серьезные неприятности.
– Какие?
– Манкастер ведь был геологом, так? – спросил Джексон. – Вел научные изыскания в Бирмингемском университете?
– Да. Преподавательская работа не для него.
Джексон кивнул:
– Его отец погиб во время Великой войны, насколько мне известно, и их со старшим братом растила мать в доме близ Лондона. Оба учились в частной школе в Шотландии.
– Вы хорошо осведомлены, – заметил Дэвид.
– Но мы должны узнать еще больше, – сказала Наталия. – Нам нужна ваша помощь.
Дэвид глубоко вздохнул:
– Фрэнк мало рассказывал о своем детстве. Но я знаю, что его мать находилась под пятой у какой-то мошенницы-спиритуалистки.
– Что насчет старшего брата? – осведомилась женщина.
– По-моему, они с Фрэнком не ладили. Где-то в тридцатых он уехал в Америку. Тоже ученый. – Дэвид нахмурился. – Фрэнк избегал говорить о себе. В школе с ним произошел несчастный случай, он сильно покалечил руку, но никогда не рассказывал, как это было. Сдается, ему там приходилось несладко. Думаю, его травили.
– Многих мальчиков травят в частных школах, – с сомнением заметил Джексон.
– Тех, кто не может за себя постоять, – нетерпеливо перебила Наталия. – Бедный мальчик.
– Брат Фрэнка Манкастера – тоже ученый, физик, – продолжил Джексон. – Он стал гражданином США и в последние десять лет занимал видную должность в одном из лучших калифорнийских университетов. Его работа связана с американской программой вооружений. Не знаю, как именно, но что-то очень важное. – Джексон помолчал, чтобы Дэвид осознал сказанное, потом заговорил снова: – В октябре старая миссис Манкастер умерла, и Эдгар приехал на похороны. Нам известно, что дом их матери выставлен на продажу. Вероятно, Эдгару нужны деньги. Он недавно развелся, и ему требуются средства для выплаты, как это там называется, алиментов. К тому же, надо думать, он сильно пристрастился к алкоголю.
– Это информация из Америки? – поинтересовался Дэвид. – Там тоже есть наши люди?
– У нас имеются контакты в их секретных службах, – ответила Наталия. – Но мы также получаем сведения из местных источников.
Джексон встал и стал неспешно расхаживать по потертому ковру. Через стену слышался взвинченный хохот очередного клиента проститутки. «Каково Наталии быть тут по ночам одной и слышать все это», – подумал Дэвид.
Джексон брезгливо замычал и продолжил:
– У Сопротивления есть связи с американцами. Мы им не слишком-то по вкусу, большинству из них, хотя, быть может, при Эдлае Стивенсоне они станут больше расположены к нам. Но им и нацистская Европа не нравится, а мы – полезный канал. Иногда мы помогаем им переправлять людей в Штаты – например, пару евреев-ученых, которых они недавно затребовали. – Он тяжело вздохнул. – Две недели назад на нас вышел один очень серьезный человек из их секретной службы. Получается, что в прошлом месяце Эдгара Манкастера доставили в Америку со сломанной рукой. Ему пришлось кое в чем сознаться.