Маша уверяла его, что он сильно поправился, и ему надо худеть, и уменьшала порции и состав его обедов, а он молча кивал и добавлял себе еды в вокзальном кафе.
Пока ждал заказ, осмотрелся. Двое подростков мутного вида назаказывали себе по полному подносу и громко ржали, поглощая еду. Пожилой мужичок живо хлебал солянку, мамаша уговаривала сына поесть кашу, молодой мужик лениво потягивал кока-колу, запивая сосиски с сыром и макаронами.
Иван заказал себе такую же порцию, поглядывая вокруг.
Вдруг подростки воровато оглянулись, схватили со стула сумку мамаши и рванули к выходу. Иван бросился за ними, но молодой опередил его, с места метнув в затылок первому пацану недопитую банку с колой. От неожиданности пацан споткнулся и растянулся. Второй перескочил через него и побежал дальше, но тут Иван уже расслабился – всё же служба у него была поставлена хорошо, и парня уже скрутили его сотрудники.
Шумной толпой ввалились к следователю.
- Толик, разберись, ладно. Этим вкати по полной, составь протокол и тащи сюда родителей. А с молодым человеком я сам побеседую, - сказал Иван и пригласил героя к себе в кабинет.
- Кто? Откуда? Что делали на вокзале? – задал он стандартные вопросы.
- Просто пассажир. Зашёл в кафе. Вижу – пацаны беспределят, вмешался.
- Почему?
- Ну, как? Проявил гражданскую сознательность, - съязвил парень.
- Документы можно?
- А мне что – уже пора звонить своему адвокату? – спросил молодой, лет двадцати пяти, симпатичный парень среднего роста и богатырского сложения, кареглазый, с каштановым коротким ёжиком, доставая документы из сумки.
- А есть? – приподнял бровь Иван, - адвокат-то?
- Мне без надобности. Я сам юридический окончил.
- Да ладно? Где, когда, какая специальность?
- Да вам-то что? Что происходит вообще?
- А палец где потеряли, Роман Константинович Фомин? – и Иван, закрыв чужой паспорт, кивнул на левую руку, парня, на которой не хватало мизинца.
- А в чём собственно дело? – возмущённо спросил герой, забирая у Ивана паспорт.
- Дело? Да вот дело у меня висит. Работать некому, - вздохнул Иван, - нужен человек в опергруппу. Сегодня весь день собеседования провожу. Никто не подходит. Ты бы подошёл. Интересует?
Кареглазый богатырь с прищуром посмотрел на Ивана.
- Здесь? На железке?
- Нет. В городской управе, в особо тяжких.
- Ну, вообще может заинтересовать.
- Рассказывай о себе. Только не ври – я проверю. А потом ещё отдел внутренних расследований всю подноготную проверит.
- Напугали, прям. Ну, что рассказывать? Я местный. Двадцать километров от города родился, в деревне. А учился здесь, в нашем вузе. После юрфака хотел в суд, но туда сложно попасть. Устроился по знакомству, поработал год нотариусом. Мама настояла. Её знакомый был. От тоски чуть не сдох – не моё. Пришёл в военкомат и отслужил как положено. Но там тоже тоска.
- Почему?
- Армия уже не та, как старший брательник рассказывал и батя. На контракт пошёл. Там мизинец и потерял. Комиссован по ранению. Тоже мама постаралась. Она сельский фельдшер, но пробивная. Все связи подняла, инвалидность мне оформила. Вот, вернулся. В деревне работы нет совсем. Даже у бати в бригаде. Собрал сумку, приехал сюда. Думал снять хату, искать работу. И? Подходит?
- Подходит. Мне в опергруппу опер нужен. Как раз с юридическим, и с армейским опытом.
- Ну, теперь ты рассказывай, командир.
- Вот это хорошо, что ты правильно всё понимаешь. Я командир, и моё слово закон. У меня лучшая в городе команда. Нас ещё называют командой спасателей. Это, в общем, давно началось. Тебе всё равно напоют, так что лучше я сам…
***
В темноте безмолвно двигались чёрные тени. На пороге они ожили.
- Итак, вы пока смотайтесь на квартиры друг к другу, заберите вещи. По одной сумке, не больше. Только самое необходимое. Збышек, ты зайдёшь в стрип-клуб и объяснишь там как следует, что стриптизёрша Лиля у них больше не работает, выходит на пенсию по семейным обстоятельствам.
- Уж я объясню, - потёр руки Збышек.