- Миклош Радов – это дядя Раисы Радовой, пятой жертвы в парике. Едем!
***
Красивый парень яркой внешности в дорогом щегольском костюме вышел из банка с объёмной сумкой и сел в потрёпанную и видавшую виды тойоту.
- Сумку назад передай, - велел ему водитель.
Парень подчинился, и сумка с деньгами перекочевала на заднее сиденье.
- Я сделал то, что вы просили. Теперь отпустите меня.
- Отпустим. Конечно отпустим. Вот только второго брата возьмём и ещё в два банка заедем, - сказал водитель, трогаясь с места.
- Что? Не знаю я никакие банки!
- Зато мы знаем. И знаем, что батька ваш деньги в разных банках держал.
- Почему держал? Почему держал, а? Где отец?
- Там же, где его брат и его семья.
- Что? Ах вы!
- Не д-дёргайся! – сказали ему с заднего сиденья и приставили пистолет к затылку, - всё в-возвращается, знаешь? Вот и к вам в-вернулось. Сиди тихо, останешься жив. И твоя с-семья останется. Семью ц-ценишь? Вот и м-молчи…
***
Влад поставил служебный мотоцикл в гараж и пошёл к выходу. Там он закурил, наплевав на все запреты, ожидая жену.
- Ждёшь? Вот и я. Ну что, едем?
- Не едем, - отрезал Влад, отправляя окурок в урну, - идём.
- Что? Куда?
- Иди за мной.
Они перешли дорогу, но прошли мимо своих мотоциклов, припаркованных напротив автошколы.
- Влад?
Он молча прошёл ещё несколько метров и открыл перед женой дверь в кафе.
- У нас дома картошка жареная с грибами.
- Заходи.
Он заказал им с женой два кофе с одним пирожным.
- А, пилюлю подсластить. Ну, что? Что опять?
- Ты мне скажи. Что это было?
- Где? Что?
- Алла! – грозно надавил Влад.
- Отстань. А за пирожное спасибо, - и она слизнула розочку с нежного бисквита.
- Ты совсем границ не видишь. Ты пять раз сегодня могла перевернуться и сломать шею. И я бы остался один с этой болью.
- Не парься. Всё под контролем.
- Это? Вот это ты называешь под контролем. А ну смотри, - и Влад сунул ей под нос телефон, на который записал, что она творила на треке.
- Влад.
- Значит так. К директору школы я уже заходил. Сказал, что ты больше работать не сможешь. От тебя только заявление нужно. Завтра же подпишешь. И наши байки я на прикол поставлю, а мы с тобой поездим на автобусах, пока я не подберу нормальную машину, и пока ты не образумишься.
- Что? – возмутилась Алла, смахивая крошки с губ.
- Что слышала. Иван мне намекнул, а я не поверил, но вот сегодня убедился. Ты совсем с катушек слетела. Я тоже переживаю смерть нашего сына. Но у него был врождённый порок сердца. Такое редко, но бывает. Никто не виноват. И я не хочу оплакивать ещё и тебя. Я вообще не смогу тогда жить. Ты хоть задумывалась иногда, как сильно я тобой дорожу? Как люблю тебя? Если с тобой что-то случится, тем более, случится по моей вине, я просто застрелюсь, потому что не смогу без тебя даже дышать. Поэтому я говорю тебе: «Хватит». Мы ездим на автобусах. А ты пойдёшь к мозгоправам.
- Что?
- Запишешься на приём к психологу.
- Ни за что.
- Пойдёшь. Можем вместе пойти.
- Влад!
- Дискуссий не будет, Алла. Я всё сказал. Доедай, и идём на остановку.
- А если я не подчинюсь? Я вообще не понимаю, что на тебя нашло, и что тебе от меня надо! А твой Иван – сволочь.
Влад взял её руки в свои, положив локти на белую скатерть.
- Алла, мы попробовали, и у нас не получилось. И мир не рухнул. Есть пары, которые живут без детей. Мы с тобой всегда ладили друг с другом. И наша работа такова, что, может, так и лучше. Но, если ты хочешь, можем усыновить ребёнка. Или можем попробовать снова родить.
- Не получится. Доктор сказал, что я больше не смогу, - еле вымолвила Алла.
- Ещё и это. Вот оно как. А мне почему не сказала? А я башку сломал, откуда такое отчаяние.
- Это из-за меня, понимаешь? У меня проблемы с сердцем. И наш мальчик родился с пороком из-за меня.
- Я почему не знал?
Алла опустила голову.
- Как бы там ни было. Ты ни в чём не виновата. Так что хватит уже стараться себя угробить. Меня пожалей.