- А меня? Меня кто пожалеет?
- А я? Я мало жалел? Мало берёг? Или ты перестала меня замечать?
- Нет. Влад, я…
Алла вдруг закрыла глаза ладонями и затряслась.
Влад обошёл стол, сел рядом и обнял её, махнув официантке.
- Воды, пожалуйста, - попросил он.
- Лучше водки, - всхлипнула Алла.
- Точно. Мы же не за рулём. Принесите нам водочки…
***
Двух парней в красивых пиджаках высадили у ворот большого гаража в кооперативе на окраине города. Из узкого проёма между соседними гаражами вышла тёмная тень и села в машину на освободившееся место.
- Эй! Где мои дети?
- И мои? Где моя жена? – кинулись они к машине, набравшей ход.
Из окна вылетел и упал к их ногам ключ.
Когда они подняли его и открыли гараж, из которого к ним на шеи кинулись две женщины в длинных ярких юбках и пятеро детей, машина была уже далеко…
***
Эдик прислушался к шуму из гостиной. Пацаны затеяли возню с подушками на диване, Ольга за ними присматривала. Эдик на цыпочках прокрался на кухню и вытащил из-под окна бутылку водки. Ну, вернулся он в управление, и что? Бегает на птичьих правах за здорово живёшь – ни зарплаты, ни статуса. Опять гол как сокол. И только косятся все. Хлебнув несколько раз прямо из горла, вдохнул, хмыкнул и закрутил крышку. Из гостиной раздался громкий крик и плач.
- Эдик!
- Папа!
Он кинулся на крики.
- Что случилось?
- Упал! Братик упал! – плача, сказал Стас, - а я не хотел! Я не толкал!
- Владька с дивана слетел, и ревёт, - сказала Ольга, прижимая к себе сына, - я на минуту отвернулась, и вот.
Владик ревел взахлёб. Эдик пожал плечами.
- Ну, поревёт и перестанет.
- Он никогда так не плакал. Ему сильно больно. Едем.
- Куда?
- В травму. Я их соберу, а ты машину подгони.
- Э, Оль, я тут… в общем, давай тогда на такси, что ли.
Ольга встала и принюхалась.
- Опять? Да что ж ты за человек, Десницкий? А?
Ольга пошла в комнату собираться и собирать мальчишек.
- А ты чего стоишь? – спросила она мужа, выходя из спальни.
- Я ж говорю, на такси поедем.
- Нет. Мы поедем. А ты оставайся и собирайся.
- Куда?
- Честно? Мне наплевать. На все четыре стороны. Я твой запой второй год терплю. Понимала. Жалела. Но ты ставишь под угрозу жизнь и здоровье наших детей. И вот этого я ни терпеть не буду, ни глаза на это не закрою. Мы к врачу. Приедем – чтобы духу твоего тут не было. Идёмте, мальчики.
Ольга с детьми пошла на выход, вызывая такси по телефону.
- Оль! Ты чего? Оля!
- Прощай, Десницкий.
Жена с детьми вышла, Эдик остался один посреди пустой квартиры. Постояв минуту, схватил ключи и кинулся следом за семьёй…
***
На совещании опера и начальники сидели хмурые и мрачные. Влад, Алла и Эдик на него сильно опоздали и хотели тихонько сесть сзади, но места остались только в первом ряду, за столом, прямо перед генералом и полковниками.
Иван уже был там, а рядом с ним сидел богатырь лет двадцати пяти, симпатичный, кареглазый, с короткой стрижкой.
Генерал Минин говорил по телефону. Все ожидали конца разговора.
- Здорово, - шепнул Эдик Ивану.
- Здоровее видали, - и Иван пожал Эдику руку, - Вас где носит?
- Э, мы на работе были, - отмазала Алла себя и мужа.
- Я такси долго ждал, а потом из детского травмпункта еле добрался. У нас же всё лучшее детям. Больница на краю города и фиг доедешь.
- Что с мальчиками?
- Владька с дивана упал, плечо чуток вывихнул. Долго рентген прождали. Так Стаська упёрся, чтобы ему тоже шину наложили и руку в косынку убрали.
- Из солидарности?
- Ага, счаз. Из ревности. Чтоб мать и о нём заботилась, и сладкое давала.
- Умён, - хмыкнул Иван.
- Вань, а можно я сегодня у тебя перекантуюсь?
- Нельзя, - отрезал Иван.
- Вань, ты чего? – изумился Эдик.