Детская книжка, газетная вырезка, фотографии.
- О, боже!
Сначала вытащила фото из книги. На странице с картинкой, где Мальвина ведёт урок, карандашом нацарапано: «…Оленьку я запер в комнате. Пора было поговорить с Нинель и вышвырнуть её из нашей жизни. Но она толкнула Ирину. Ира упала, ударилась головой и до сих пор без сознания, а путь к выходу уже отрезан огнём. Надеюсь, Ольга выберется через окно и вызовет нам помощь…»
На обороте было написано от руки: «Это только одна запись из многих».
- О, боже!
Она схватилась за другие фото. На первом был Колька – этот мелкий паршивец, сын сестры и мужа. На обороте надпись: «Я сделаю то, что должна была сделать ты – избавлю его от наших разборок, не буду втягивать. Это только между нами, девочками. А девочки бывают такими стервами, да?»
- О, боже!
На втором фото была она, Ольга – такая, какой она вышла из тюрьмы – повзрослевшая и подурневшая. На обороте надпись: «Можешь стереть этот образ из своей памяти. Такой меня больше нет. Меня даже Коля теперь не узнал. Я сильно изменилась. И главное изменение: больше не хочу терпеть боль. Я хочу её причинить. Но ты не первая в списке. Готовься гореть»
- Боже!
И газетная вырезка о странной смерти цыганского барона. Сбоку приписка: «Он был врагом моей подруги. А Коля тоже мой друг».
Она откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. Потом брезгливо скинула с колен фото и вырезку и пролистала страницы книги. Эта книжка была только что из магазина. Новая. Ей надо найти ту самую, старую, с карандашными записями. Но как найти книгу, если эти бездари даже не могут найти девчонку, а она явно изменила внешность – прямо об этом говорит. Она вообще ей прямо угрожает. Может в полицию обратиться? Нинель нервно хихикнула в тишине пустого дома. Она уже обратилась. И её посадили, и всё равно выпустили. Нет уж.
- Нет уж! – воскликнула она вслух и набрала номер в телефоне…
***
Иван с Ромкой вышли из салона и втянули свежий воздух.
- Как они там работают, - вздохнул Ромка, - как будто завод парфюма взорвался.
- Да уж, красота требует жертв. И ты был прав насчёт нашей неудавшейся жертвы. Она теперь у нас брюнетка со стрижкой, типаж хрупкого мальчика. Молодец. На совещании почему не сказал?
- Побоялся. Там этот подполковник. Едкий такой. Вдруг бы на смех поднял, не поверил. А если бы поверил, сказал бы – почему не взяли подозреваемую. А я же её в лицо только на совещании увидел, а он бы тогда к вам прикопался – почему не ввели в курс дела заранее. В общем…
- В общем, ты молодец. И я попрошу тебя сделать вот что: составь в управе её новый фоторобот, но никому кроме меня не говори о том, что мы теперь знаем.
- Но почему?
- Потому что полковник едкий. И я хочу его съесть.
Ромка кивнул, хмыкнув.
- Когда сделаешь картинку, соберём ребят. Расскажешь нашей группе. Заодно поучим тебя докладывать о результатах поисково-оперативных действий.
- Есть сделать картинку и подготовить доклад.
- Молоток. Ну, поехали.
***
Лиля и Збышек заинтересовано прошли с Ольгой в баню, пока Коля лил слёзы, чистя лук на жарёнку.
- Что ты наделала?! – воскликнула Лиля, когда Ольга рассказала им, что фактически объявила войну Нинель Налимовой.
- Правильно поступила Оль, - кивнул Збышек, - я и сам хотел тебе предложить исключить Кольку из ваших разборок.
- Но она его тётка! – воскликнула Лиля, - и это она лишила и Ольку, и Кольку наследства их родителей.
- Именно с этого мы начнём, - сказала Оля, - вернём Коле его наследство и уберём из его жизни лишних родственников. Но я не хочу его ранить, так что…
- Так что ты хочешь провернуть всё в этот раз без него, - вздохнула Лиля.
- Да. И мне особенно нужны вы. И ваши идеи, куда его на время убрать.
- Ну, это смотря, на какое время, - заметил Збышек.
- Как говорится в известном фильме, время не имеет значения, только жизнь имеет значение. Нелли отняла у меня жизнь метафорически, и отняла жизнь у моих родителей буквально – физически. И я не оставлю это просто так. Она будет наказана! И это будет не разборка по типу «между нами, девочками». Она поплатится за всё. Колька… самый светлый из нас. И она и ему жизнь изгадила.