- А ты не винти! Хоть раз останься дома! Праздник же.
- Ага, останься! Твой батя первый мне такой праздник устроит, что мама не горюй. А я ещё молодой, красивый, счастливый! Я ещё жить хочу, любить хочу!
- И кого это ты любить хочешь, красивый? – ревниво спросила она.
- Тебя, Люсь, тебя, моя красавица, тебя и Сашку! Вы – моё счастье.
Ваня и Лусинэ сплелись в объятиях и в запой целовались у окна, и Лусинэ в этот момент точно была самой счастливой женщиной на свете…
***
Маша уже переоделась в хорошенькое розовое мини-платьице с белой отделкой и встала перед зеркалом, прикидывая, заплести волосы или оставить распущенными. Решила пятьдесят на пятьдесят – заколоть половину волос крабом со стразами, а всю длинную гриву оставить сзади закрывать спину до талии и ниже.
Она только убрала расчёску в ящик, как в дверь позвонили.
«Вот дурак, сказала же, не дёргать жену, не приезжать!»
Она даже «кто там» не спросила, сразу распахнула дверь.
- Машенька! С Новым Годом, с новым счастьем! Ужином праздничным угостите? – ввалился к ней Эдик с огромным светлым плюшевым медведем.
Она расцвела улыбкой.
- А вы опять что-то неподалёку расследовали?
- Ага! Расследовали детский мир и цветочную лавку на остатки зарплаты! С праздником! – и Эдик даже чмокнул её в щёчку.
Она убрала его пальто в шкаф и предложила проходить в комнату.
- С праздником! – присоединился к поздравлениям Иван, входя в её коридорчик из большого коридора с огромным букетом розовых роз и шампанским, - зря не спрашиваете, когда открываете двери. Это опасно.
- Вы как всегда, Иван Петрович.
- Да, Мария Викторовна.
- Роскошные розы. Спасибо. Проходите.
И она прошла к окну, поставив букет в вазу.
Эдик уже усадил медведя на диван и плюхнулся рядом с ним. Он был в серой водолазке и черных джинсах с дорогим ремнём с шикарной пряжкой. Иван, подставивший стул к консоли, уставленной тарелками, был в традиционном сером костюме и в белой рубашке с галстуком.
- Ну-с, шампанского? Или начнём с винца? – спросил Эдик.
- Открывайте шипучку, Эдик, а то я вечно к соседу бегаю. За столько лет так и не научилась шампанское открывать, - сказала Маша.
- Отлично, готовьте бокалы! – и он схватил принесённую ими бутылку.
- Иван Петрович, откройте бар, достаньте ещё два бокала.
- Угу, сейчас, - он поставил бокалы на стол.
Эдик ловко открыл бутылку. Раздался хлопок, взвился струйкой газ, и пенный напиток полился в тонкий хрусталь.
- За старый год, чтоб ему уйти побыстрее со всеми его ужасами, - сказал Эдик.
Они чокнулись и выпили, закусив сыром. Все чуть помрачнели.
- Как ваши дела, Мария Викторовна? – спросил Иван.
- Неплохо, Иван Петрович. Всё как-то налаживается, всё идёт своим чередом. Снова стала много читать, время появилось.
- Потому что учеников стало меньше?
- Вы проницательны, как сыщик.
Эдик и Иван хмыкнули.
Маша встала и положила им и себе на тарелки селёдку под шубой, оливье, отварную картошечку и куриные сердечки с желудками в черносливе.
- Бог ты мой! Какие изыски! Вот правильно меня Иван уговорил вас навестить и поздравить! Ну, где бы нас ещё так накормили? У вас талант хозяйки Машенька! А главное, вы исключительный кулинар! – балагурил Эдик.
- Очень вкусно, - подтвердил Иван.
- Спасибо, ребята. Вы молодцы, что пришли. У меня редко бывают гости.
- За гостей мы ещё не пили! – воскликнул Эдик.
Они ели и пили, она положила парням по отбивной и расспрашивала их про то, как они отдыхают, чем занимаются и увлекаются, а они выпытывали, что она читает «не по школьной программе». Они старательно обходили тему следствия, и непринуждённо и весело провели вместе полтора часа. Затем Эдик поднялся.
- Машенька! Самое время для танцев, но мне пора убегать, меня ждут на праздник в другом месте. А вот Иван вполне может покружить вас под музыку. Впрочем, если он оттопчет вам ноги, не стесняясь выставьте его за дверь. Пока!