- Я всего лишь следую профессиональной этике, такой же, как у тебя.
- Я и говорю: за-ну-да.
- Машуль, мне поваляться надо. Уберёшь сама, ладно?
- Всё вот так серьёзно? Ладно, иди, валяйся.
Маша уже знала, что в особо сложных случаях по работе, Иван должен подумать, а думается ему лучше всего, когда он валяется на диване, в окружении фотографий и материалов дела, без музыки и телевизора, с чашкой кофе и бутербродом. Она работала почти так же, только с фоном: включала музыку и телевизор. Она быстро прибралась на кухне и вошла в их узкую гостиную.
Иван уже лежал на диване на спине, заложив руки за голову и устремив взгляд в потолок. Никаких бумажек возле него не было, и она сообразила, что дело свежее, скорее всего утреннее, и бумаги он собрать ещё не успел. А её вдруг что-то так разморило после позднего ужина! Так что она просто скинула тапки и увалилась к мужу под тёплый бок. Иван обнял её, но даже не поцеловал. Маша не расстроилась. Они оба любили работу и знали, когда не стоит мешать супругу. Она начала думать о своём и постепенно задремала…
Около полуночи Иван отнёс жену в спальню и сам лёг рядом. Информации для размышления было мало, заключение эксперта будет только завтра, и он решил выспаться, пока ещё есть такая возможность…
***
- А где мой галстук?!
- Ты повесил его на ручку двери в ванную.
- Ты сына собрала?
- Он завтракает, и ты садись.
- А где моя барсетка?
- В спальне на комоде.
- Там нету!
- Тогда в ванной на машинке.
- Точно! А какого чёрта она здесь делает?
- Ты её вчера запачкал и мыл.
Он ещё раз чертыхнулся и пришёл к жене.
- Привет! – он чмокнул жену.
- Садись уже! Пятый раз с утра со мной здороваешься. Поешь и езжай, - и Лусинэ потянула спину, выставив большой округлый живот.
- Как ты себя чувствуешь, колобок?
- Устала. Скорее бы уже.
- Вот не надо нам скорее. Доходишь, как положено. Так ладно, нам пора. Санька! Пора к бабушке! Поехали, мамочка сегодня по врачам. Пошли валенки обувать. Ты мой золотой! – и Иван подхватил сына.
Двухлетний Сашка хохотал и хватал отца за нос.
- Люсь, а когда у него день рожденья?
- Ваня, ты чего? – она обернулась и замерла.
- Шучу, Люсьенчик! Просто шучу! Санька, поехали за подарками!
- Не вздумайте ничего тратить без меня! – возмущённо крикнула она вслед.
Люсинэ проводила своих любимых мужчин и огляделась. Их небольшая трёхкомнатная квартира была похожа на палубу торгового корабля после захвата его пиратами. Она вздохнула и занялась уборкой…
***
- Итак, что мы имеем? Докладывайте, капитан Десницкий.
- Мы имеем труп Никифорова Антона Павловича, пятидесяти лет, владельца сети мини-пекарен, убитого ударом хозяйственного ножа в печень. Нож взят из хозяйства учительницы музыки Гольдштейн Эльзы Яновны, которая обнаружила труп в своей квартире, при этом утверждает, что мужчину знать не знает. Эксперт утверждает, что убить его в квартире учительницы не могли, а доставили туда уже мёртвым. При опросе родственников и сослуживцев Никифорова установлено, что вчера при нём было около двухсот тысяч рублей и около двадцати тысяч евро наличными. Денег при трупе не обнаружено. Видели его живым около девяти вечера, выходящим из офиса с чёрным кожаным чемоданчиком. Чемоданчика на месте нахождения трупа также не обнаружено. Личность установлена по водительскому удостоверению, родственники тело уже опознали.
- Майор Чаркин, детали.
- Труп обнаружен лежащим на полу, однако в гостиной учительницы был накрыт стол для романтического ужина на двоих. На посуде обнаружены отпечатки жертвы и хозяйки квартиры. На ноже также присутствуют отпечатки пальцев хозяйки. Дверь не взламывали. В крови жертвы обнаружен алкоголь, однако в крови учительницы его не обнаружено, хотя на столе стояло два бокала с вином. По показаниям хозяйки, её вырубили уколом и она проснулась утром, а по свидетельским показаниям соседки от дома учительницы за полночь отъехала белая машина с невысоким водителем за рулём.
- Семён Владиленович? – передал Крикун, начальник оперативно-розыскной группы убойного отдела, эксперту.