— Согласен никто!
— Вот! И все мальчишки мечтали стать такими же, как Чкалов и Гагарин! А сейчас как Филипп Киркоров и Маша Малиновская! Чувствуешь разницу!
«Причем здесь Малиновская!» — только и успел подумать я, потому что на нас снова набежала волна живого реактивного звука. На этот раз легкие французские истребители, промчавшись перед на нами на предельно малой высоте, были похожи на резвящихся в море дельфинов. Самолеты менялись местами, строили различные геометрические фигуры, а один из них, летящий в середине, будто издеваясь над общим строем, крутился вокруг своей оси, поблескивая белым пузом.
— Что они делают, что делают?! — разрывался динамик. — Нет, вы видели, крутить бочки на такой высоте могут только настоящие асы!
И чуть понизив звук, явно понимая, на что намекает, динамик как будто поддержал Игоря в его речи:
— У нас, пожалуй, на такое в свое время мог решиться только легендарный Валерий Чкалов!
Игорь гордо посмотрел на меня, мол, слышал, что говорит.
— Какие герои, такая и страна! Еще немного и мы все будет плясать и петь вокруг елки, как туземцы, или думать только об одном…
— О чем?
— О сексе. Вот как ты сейчас только об этом и думаешь.
Я открыл рот, чтобы что-то ответить, но не успел, потому что французские пилоты предприняли заход для выполнения финальной части своей программы.
В динамике снова раздался французский говор, а потом голос переводчика:
— Господин капитэн приветствует всех русских красавиц и от всей души дарит им свое большое влюбленное сердце!
С этими словами два самолета, наконец, сошлись в нижней точке своего вращения, нарисовав в небе белыми дымами сердце, которое пронзила стрела из трех самолетов, дымящих красным, синим и белым цветом. Цветом французского национального флага.
Публика взорвалась громкими аплодисментами и я, наконец, смог докончить свою фразу.
— Не о сексе, а о любви! Чувствуешь разницу?
Мы посмотрели еще пару воздушных выступлений, и все это время я размышлял на тему, что какая-то правда в словах Игоря есть. Конечно, я никогда не мечтал стать летчиком. Ну, может быть, только в самом раннем детстве, но я всегда мечтал быть полезен обществу. А теперь что? О чем мечтает нынешнее поколение?
Даже смешно стало. Явно не о подвигах во имя ближнего своего.
Деньги, деньги, деньги. Всем нужно только одно. И в кумирах у них ходят Бредды Питы и Деми Муры. И почему это я вспомнил фамилию именно этих голливудских кинозвезд?
Кстати, о деньгах?
О деньгах и счастье
На часах 01:23. За окном кромешная тьма. В квартире никого. Горит только настольная лампа, да в углу мерцает мой телефон — ракушка. Мерцает, значит живой. Ловит сигнал. Сканирует бесконечное пространство.
Про себя отмечаю, что он молчит уже более десяти часов. Я им не пользовался с самого утра. Несколько раз набирал телефон сына, но он постоянно отвечал, что телефон абонента выключен или находится вне зоны…
Еще один день — и начну волноваться. Не для того, я покупал телефон сыну, чтобы он был в зоне недоступности. Ну что может случиться? Почему он вне зоны? Может, уронил его в воду? Или батарейка села? Или деньги закончились на телефоне, а он не заметил? Такое уже было один раз.
Надо будет завтра с утра обязательно кинуть ему пору сотен. Да, обязательно. На всякий случай.
Сна ни в одном глазу. Рука ползает по листу бумаги, стремительно выводит авторучкой какие-то закорючки. Свои мысли — все, что произошло со мной за этот день. Медвежонок, «гомо сапиес флайенсы», ошибка президента. Главное, чтобы потом смог в них разобраться.
О деньгах?
Однажды в армии мы сидели в комнате отдыха, тогда она еще называлась «ленинской», и занимались ничегонеделаньем. Короче, отдыхали после бани. Трепались. Разговор в основном шел о том, кто с кем и как успел на гражданке.
Сейчас уже не помню, кто сказал:
— Эх, ребята, ну что мы все о бабах и о бабах. Нам что поговорить разве не о чем? Всю душу истрепали.
Все сразу как-то оживились:
— А о чем еще говорить-то?
— Ну не знаю, да о чем угодно. О книгах, о политике, о погоде. Что мало тем на свете?
Делать было нечего, народ в комнате подобрался образованный, в основном, студенты. «А что, действительно, давайте попробуем, не говорить о них».
Минут пять все молчали…
Потом разговор все же потихоньку начал оживать, кто-то вспомнил как ходил на ипподром, обсудили лошадей, потом, естественно, коснулись темы рыбалки и футбола, охота, грибы, автомобили. Темы перестройки и разоружения затронули в том ключе, что она нас непосредственно касалась, то есть «А будь она неладна».