103
Возвратившись в августе 1942 г. в свою часть, пленный часто рассказывал солдатам о жизни этих военных чиновников-спекулянтов и за это был по доносу подвергнут судебному преследованию и осужден по законам военного времени по статье 5-й «Подрыв военной мощи страны». Лишь благодаря связям пленного в кинокругах и заступничеству некоторых военных смертная казнь была заменена 15 месяцами тюремного заключения; затем наказание было снижено до 6 недель строгого ареста с последующим направлением на фронт.
Отбыв арест в военной тюрьме Френ у Парижа, славившейся своим жестоким режимом, пленный стал изыскивать способы уклониться от поездки на фронт, так как считал, что дело Гитлера проиграно, и не хотел погибать за ненавистный фашистский режим, ведущий Германию к катастрофе.
Пленный утверждает, что ему разными путями удалось избежать посылки на фронт в течение 16 месяцев – с января 1943 г. по апрель 1944 г. Для этого он неоднократно прибегал к членовредительству – искусственный вызов грыжи, опухоль колена, – что давало ему возможность проводить много времени в госпиталях при попустительстве антифашистски настроенных врачей и сестер, великолепно понимавших его проделки, но скрывавших их и всячески затягивавших лечение. Постоянное отлынивание от фронта пленному, однако, не всегда удавалось, и он попадал за это в военные тюрьмы – Торгау (Саксония), военный концлагерь Наумбург на р. Заале.
Лишь в мае 1944 г. пленный прибыл в 252-й батальон связи 252 пд, откуда в начале июня был переведен в 8-ю роту 472 пп этой же дивизии, который в то время вновь восстанавливался в основном из возвратившихся в строй раненых и солдат, переведенных из тыловых подразделений в строевые.
Действуя в районе северо-западнее Витебска, дивизия в конце июня была разгромлена, остатки ее попали в окружение».
104
Что представляет собой подобный «протокол»? Что он дает командованию? Для чего офицер-разведчик Н-ского соединения совместно с военным переводчиком затратили какое-то количество времени для допроса пленного? Зачем этот протокол передали средствами проводной связи вышестоящему штабу, где на ознакомление с ним снова было затрачено время?
Прежде всего, надо сличить дату протокола и описываемые в нем события. Пленный допрошен в сентябре 1944 г., а сообщаемые им сведения относятся к 1942 г. Самые «свежие» сведения относятся к июню 1944 г., когда дивизия была разгромлена в районе северо-западнее Витебска.
Что происходило в период с июня по сентябрь 1944 г., из протокола установить нельзя. Очевидно, 472-й пехотный полк 252-й пехотной дивизии был восстановлен, но когда и в каком составе, каковы были его численность, вооружение, задача – все эти сведения, действительно представляющие ценность для командования, выпали из поля зрения офицера-разведчика, производившего допрос.
Что может усмотреть командование из сведений, сообщенных пленным и занесенных офицером-разведчиком в цитируемый протокол? Только то, что в 1942 г. фирма «Уфа» снимала в Париже кинофильм, который не появился на экране.
Можно с уверенностью сказать, что сведения о съемках кинофильма не представляют интереса ни для разведки, ни для командования.
Описание поведения интендантов в «фешенебельном отеле» – никому не нужные шаблонные, сведения, не дающие ничего нового, что позволило бы судить о состоянии немецкого тыла. Кроме того, двухлетний разрыв во времени между допросом пленного и его личными впечатлениями превращает сообщаемые им сведения в словесную шелуху.
Далее сообщается об уклонении пленного от поездки на фронт и нежелании «погибать за ненавистный фашистский режим». Здесь офицер-разведчик впал в ошибку и занес в
105
протокол сведения, не заслуживающие внимания. Прежде всего, можно усомниться в том, что в 1942 г., когда немцы одержали ряд временных успехов, пленный был уверен в том, что «дело Гитлера проиграно». Такое убеждение могло возникнуть только в результате ряда поражений немецкой армии, которые она начала терпеть после Сталинградской операции. Возможны случаи, когда немцы понимали неминуемость разгрома Германии и до 1943 г., но вряд ли к их числу можно отнести данного пленного. Такое убеждение могло быть у пленного, ранее принадлежавшего к антифашистским партиям и активно в них сотрудничавшего, но в данном случае мы имеем дело с обыкновенным дезертиром, который использовал все возможности, чтобы уклониться от отправки на фронт.
Что касается изложения материала, то стиль протокола не имеет ничего общего с нормальным военным документом и приводится нами в качестве примера, как не следует составлять протоколы допросов.
В протоколе должно быть сохранено лишь то, что может представить интерес для собственного командования, вышестоящего штаба, родов войск и для подчиненных частей и соединений. Форма изложения этих сведений должна быть сжатой и простой. Однако чрезмерно сокращать материал не следует, ибо это может нанести ущерб содержанию.
Офицер-разведчик составляет протокол допроса немедленно по окончании допроса и докладывает его по. инстанции. Передача содержания протокола вышестоящему штабу производится либо путем пересылки протокола с нарочным (если на то имеются специальные указания), либо посредством почтовой связи через пункт сбора донесений. В штабах, где производится полный допрос (корпус – армия) и где позволяют средства связи, содержание протокола передается проводными средствами связи (телеграфом). Передача по телеграфу полного текста протокола не всегда возможна и не является необходимой. Целесообразно передавать по телеграфу только те разделы протокола, которые представля106
ют интерес для вышестоящего штаба. Остальной текст (например, личные данные о пленном, обстоятельства захвата в плен, сведения сугубо местного значения и пр.) может быть опущен.
Содержание первичного протокола (полк – дивизия) передается вышестоящему штабу по телефону.
Протокол допроса, как только составление его закончено и содержание доложено начальнику разведки, становится достоянием офицера-разведчика, ведающего информацией. Неправильно поступают те начальники следственных частей армий, которые берут на себя функции по информации войск, минуя начальника информационного направления.
Следственная часть обязана допросить пленного, составить отчетный документ (протокол) и по утверждении его начальником разведки армии немедленно передать начальнику информационного направления.
Рассылка протоколов производится в соответствии с существующими на этот счет указаниями. Один экземпляр протокола хранится у начальника разведки, в «Деле протоколов допроса пленных».
107
В период активных действий наших войск, когда число пленных велико и офицеры-разведчики не в состоянии составлять полные протоколы на всех допрошенных пленных, можно ограничиться составлением «Обзора важнейших показаний пленных за истекшие сутки». В этот обзор, являющийся дополнением к разведывательной сводке, включаются наиболее важные показания за период между двумя сводками. Иногда такой обзор составляется чаще, чем раз в сутки. Это зависит от количества допрошенных пленных и от характера боевых действий. Передача подобных обзоров разгружает разведывательную сводку от излишнего материала; вместе с тем вышестоящий штаб, соседи и подчиненные войска получают развернутую информацию о деятельности противника.