В самом конце пути они посетили еще замок герцога Генри Бевельстока, где поселились, вроде бы как, ненадолго. Король, сообщив своим подданным, что уезжает с охраной и слугами с небольшим официальным визитом, отбыл в крошечное островное государство Намирию на корабле, высланным за ним тамошним королем. Шут и фаворит опять остались одни, предоставленные сами себе.
Зандер, пока отсутствовал король, взял за привычку уходить вечером из замка, чтобы полетать, обратившись драконом, и возвращался только под утро. Необходимости посещать завтрак не было, поэтому он позволял себе поваляться в постели после ночных прогулок до обеда. А потом скакал на своем иберийце по окрестностям замка или просил начальника местного гарнизона потренировать его в сражении на мечах. Юноша мужчине понравился, и он или в паре с ним участвовал в учебном бою, или находил ему равного по силам спарринг-партнера и всегда указывал на его ошибки, совершенствуя мастерство Зандера.
Все было в его жизни вроде бы неплохо, иногда его беспокоили только гневные и презрительные взгляды графа Ориана, но он старался с ним встречаться как можно реже, тем более что пока в этом не было необходимости.
Зандер вернулся, как всегда, под утро и, самостоятельно раздевшись — он не заставлял верного Кертиса дожидаться его с прогулок — улегся спать. Ему снился Лемми, как он теплым тельцем прижимается к нему, обнимает тонкими руками и обдает горячим дыханием плечо. Сквозь сон Зандеру почудилось, что Лемми толкает несильно его в бок. Ничего не понимая, юноша неохотно приоткрыл глаза. Нет, это не сон, он увидел смутные очертания человека в своей постели, обнимающего его, и лишился дара речи. А тем временем нежные руки уже не просто обнимали, а шарили под одеялом по голому телу в области пупка, постепенно спускаясь все ниже. Зандер вздрогнул, оттолкнул от себя чужие руки, резко сел и обалдело уставился на… графа Ориана.
— Что вы здесь делаете? — недоуменно произнес он, все еще надеясь, что это сон. Граф не может быть в его постели, он в последнее время просто о нем много думал, вот тот и приснился ему вместо Лемми.
— Тихо, не стоит шуметь, — заговорщицки прошептал граф Ориан, склонившись к самому уху Зандера и обдавая его горячим дыханием.
Теперь юноша проснулся окончательно. Понимая всю абсурдность ситуации, он попытался оттолкнуть его от себя одной рукой. Но граф довольно жестко перехватил ее.
— Я пришел тебя соблазнить, шут, — сказал он негромко, но очень отчетливо.
Зандер другой рукой натягивал на себя одеяло, пытаясь не дать графу гладить себя. Он же не железный, и тот ему очень нравился.
— Не строй из себя недотрогу, — сказал, хихикнув, граф, не позволяя вырвать руку из крепкого захвата и прикрыться одеялом. Он сладко улыбнулся Зандеру.
— Да вы пьяны! — попытался возмутиться юноша в ответ.
— Что ты! Я даже за ужином не выпил ни капли, готовясь встретиться с тобой.
— Что вам от меня надо? — недоумевал Зандер.
— Я же сказал, что пришел тебя соблазнить. Ты же хочешь меня, не так ли? — граф уже не хихикал, он был вполне серьезен.
— Нет, — твердо ответил ему юноша, — в своей постели я не хочу вас видеть.
— Я знаю, что ты хочешь его, — зло проговорил Ориан, как обычно, презрительно скривившись. — Но перестань ломаться, как грошовый пряник. У меня такой богатый опыт и столько всяких игрушек, что ты захочешь секса со мной, даже если до этого не хотел меня.
— Меня не интересует секс ради секса, — Зандер продолжал отталкивать от себя графа.
— Вот как? А ради чего тебя интересует секс? — усмехнулся граф. — Ради какой великой идеи?
— Ради любви, например, — юноша попытался не сердиться на Ориана и объяснить ему свою жизненную позицию.
— Ты веришь в любовь? — довольно громко рассмеялся граф, совершенно не заботясь, что его могут услышать слуги или посторонние. — Наивный мальчик! Ее нет. Есть желание, страсть, похоть, в конце концов. Смотри сюда, — и Ориан поднес к лицу Зандера маленькое зеркальце, вынув его из кармана своей куртки.
— Вы всегда носите с собой зеркало? — изумился юноша.
— Конечно, я же должен знать, как я выгляжу! — ответил тот и тут же спросил:
— Ну и что ты видишь?
Из зеркала на Зандера смотрели орехового цвета глаза — это все, что он мог сказать о своем лице.
— Ну и как ты думаешь, с таким лицом ты сможешь его соблазнить? — злорадствовал граф.
— Я думаю, что вам лучше покинуть мою комнату. Вдруг вас будут искать? — твердо ответил Зандер.
— Думаешь, что кому-то взбредет в голову искать меня, меня, королевского любовника-красавца в твоей комнате, шут? — презрению графа не было предела.
Зандеру стало обидно, хотелось плакать. Пусть он не красавец, но и не урод же, в самом деле. У него самое обычное лицо. Но при чем здесь лицо? У него много других достоинств. Зачем же он так?
Зандер оторвал взгляд от зеркала и перевел глаза на красавца-графа, лицо которого в данную минуту совсем не выглядело привлекательным, искаженное гримасой ненависти и пренебрежения.
— Уходите, прошу вас, — прошептал юноша, делая очередную попытку оттолкнуть от себя Ориана.
— Э, нет. Я сейчас никуда не уйду, — и граф опять сладко улыбнулся. — Я сейчас тебя соблазнять буду.
— И зачем вам это надо? — не понимал Зандер.
— Хочу знать, чем ты так прельстил короля, что он меня к себе в постель не пускает. Что ты знаешь такое, что не знаю я? Чем ты лучше меня? — сыпал вопросами Ориан.
— Я никогда не был в постели с королем! — ответил обиженно юноша.
— Лжец! Я видел вас тогда! В моем имении. Он вел тебя в комнату! — вскрикнул гневно граф.
— Но я никогда не был с ним в постели! — пришел черед возмущаться Зандеру. — Так вы меня за это ненавидите? Сколько же времени прошло с тех пор?
— Неважно. Он хочет быть с тобой! Я это вижу. И я хочу знать, почему! — не унимался Ориан. — Он меня берет к себе только тогда, когда пытается удовлетворить свое желание, свою похоть, а последнее время вообще не подпускает. Я не верю, что он не удовлетворяет его с тобой. Я его для этого слишком хорошо знаю.
— Но я действительно никогда не был в постели с королем, — попытался убедить его юноша. — Вы увидели то, что хотели увидеть. И вообразили себе невесть что. Король тогда ушел. Я был пьян. Я вообще никогда ни с кем не был в постели, — вдруг признался Зандер.
— Так ты у нас девственник? — расхохотался граф Ориан. — Тогда поистине будет приятно опередить его.
И склонившись к юноше, он мазнул языком по его губам.
— Я целовался с мужчиной, но это было давно. Поцелуй — это всего лишь соприкосновение губ. И я знаю, чем отличаются мужские губы от девичьих, — пытался отвлечь Зандер графа разговорами.
— А хочешь еще попробовать? — спросил Ориан так спокойно, как только смог. И снова склонившись к юноше, теперь аккуратно взял его губы своими и провел по ним языком, приглашая к поцелую.
Зандер почувствовал что-то постороннее на языке графа. Он тут же отстранился от него, разрывая поцелуй, и потребовал:
— Открой рот.
Подчиняясь требованию, граф раскрыл свои красивые губы. Вся линия по центру его языка была украшена маленькими золотыми шариками. Зандер никогда не видел ничего подобного, только несколько раз читал об этом.
— Так значит? — спросил он изумленно.
— Да, ты прав, это сексуальные шарики, шут. Я шлюха. И это делает мое облизывание или поцелуи более возбуждающими для тех, кого я обслуживаю.
И вдруг граф заговорил быстро, прерывисто, как будто пытаясь сдержать рвущиеся наружу рыдания:
— Он никогда меня не любил, я это знал всегда. Когда меня под него подложили, он был единственным, кто не бил меня, и хотя бы чуточку был добр со мной. Я принял доброту за любовь. Я думал, что со временем он меня полюбит, но он не разрешил мне даже снять шарики. Красивая постельная игрушка для него я, не более того. И сейчас, думаешь, он с инспекцией сюда приехал, да ничего подобного. Он смотрины девицам устраивает везде, где, может, жену себе выбирает, а я нужен лишь для того, чтобы сексуальное напряжение снять. Не знаю, почему он тебя в постель не берет? Думаю, видимо, у меня опыта больше. Я для тела, ты для души. А ты говоришь, любовь. Где она, твоя любовь?