Джереми резко дернулся. Погруженный в свои мысли он незаметно для самого себя задремал и выехал на встречную полосу. К реальности его пробудил гудок, мчавшийся на встречу фуры. От прямого столкновения молодого человека спасло только заклинание короткой и быстрой телепортации, благодаря чему, он за считанные секунды вернулся обратно в свою полосу. Благо, заклятия необходимые в дороге, Джереми уже произносил на автомате и даже спросонья. Водитель фуры видимо был шокирован увиденным, но при этом все равно не позабыл погрозить кулаком и пожелать Джереми отправиться в очень далекое путешествие простым никак не связанным с магией способом. Молодой человек понял, что дальнейшее движение просто опасно для его жизни. Поэтому остановился неподалеку от ближайшей заправочной станции. И на короткое мгновение, приложив ладонь к своему амулету на запястье, произнес заклинание магического отвода. От Гончих оно конечно же не спасало. Зато делало его на восемь часов невидимым для других магов, которые этих самых гончих могли к нему направить.
К слову сказать, ни одно заклинание в этом мире не работало без специального амулета, в роли которого выступал камень проводник. У любого, даже самого сильного мага, должен был быть амулет, пропускающий сквозь себя, как через призму, энергию своего владельца, превращая ее в магию заклятия. Для этого требовался драгоценный или полудрагоценный кристалл, который подбирал сам колдун, ориентируясь на определенную стихию и свои личностные качества. Затем камень можно было оправить в браслет, кольцо, или кулон, или даже в корону при желании, и постоянно носить при себе. Единственное, чего нельзя было делать – это подвергать минерал обычной огранке, для его обработки требовалась специальная технология. Кроме функции проводника магической энергии правильно подобранный кристалл способен был приносить своему владельцу удачу, а также предупреждать об опасности. Если же амулет был выбран неверно, то он плохо служил своему магу – искажал заклинания и привлекал неприятности.
Камнем – проводником Джереми являлся гранат, который он носил на запястье на золотой цепочке-шнурке. Амулет был подобран очень верно, поэтому он не только помогал молодому человеку в сложных магических ритуалах, но еще и предсказывал неприятности, меняя цвет. Когда Джереми сопутствовала удача, и он испытывал прилив сил, гранат становился огненно-красным. Когда все было спокойно и не предвещало никаких перемен, камень оставался приятного нежно-алого оттенка. Если же молодого человека ждали неудачи или болезни, кристалл начинал темнеть, делаясь темно-бордовым. Джереми слышал, что, когда владельцы гранатов умирают, камень чернеет. Но, он надеялся, что с его амулетом это случится не скоро, либо вообще никогда не произойдет.
От усталости Джереми уснул на удивление быстро. Стоило ему только закрыть глаза, и он сразу же отключился. Если бы он помедлил хотя бы еще минуту, то заметил бы, что его амулет стал пугающего темного оттенка, предупреждая своего владельца о какой-то угрозе.
А в тоже самое время, в другом городе разворачивались совершенно, на первый взгляд, не связанные с Джереми события. Происходили они с девушкой, которая хоть и являлась волшебницей, но никогда не была лично знакома с неудачливым похитителем артефактов. Что, впрочем, было не удивительно, все-таки мир магов достаточно велик. Дефицита населения в нем совсем не наблюдалось. Особенно при учете того, что многие из волшебников старались продлить себе жизнь с помощью колдовства.
Девушка даже не слышала о Джереми из новостей, хотя о поисках вора трубили чуть ли не на каждом углу. Все-таки не каждый день кого-то разыскивают с помощью Гончих. Правда в последнее время Мэдлин, а именно так звали эту волшебницу, была настолько поглощена неудачными переменами в своей жизни, захлестнувшими ее на подобие торнадо, что совершенно не интересовалась чужими бедами, ей хватало и своих.
Сейчас же она с тоской смотрела на проходящих мимо людей, одетых в теплую по сезону одежду. На улице была еще самая ранняя весна и температура стояла едва плюсовая, шел снежок и дул неприятный промозглый ветер. А девушка стояла в тоненьком демисезонном пальто и коротеньком платье и естественно с непокрытой головой. Прохожие, попадавшиеся навстречу с удивлением, поглядывали на нее. У некоторых в глазах читалось злорадство.