“Мы с Домиником посоветовались и решили, пусть Хью и Хайне привыкают играть вместе. Может, из детской привычки вырастет долгая дружба. Знаешь, Эрри, я волнуюсь за малышей. Хью, Хайне и Леон самые младшие из блонди главных линий, у них большая разница в возрасте с остальными блонди Синдиката, и им придется нелегко, когда они повзрослеют и возглавят ведомства. Пусть они будут друг другу опорой”.
В этом Фред хотя бы мог признаться, хотя письмо не передавало и сотой доли тех чувств, что он испытывал, когда наблюдал за первыми шагами малышей, слышал их первые слова, видел, как они начинают играть вместе.
Хайне рос таким ласковым, так забавно тянул к отцу ручки, обнимая за шею. Иногда Фредди хотелось плакать от радости - он смог разорвать порочный круг линии, он дает своему ребенку заботу и получает любовь взамен. Детская любовь так чиста, в ней нет наигранности и фальши. Ребенок улыбается, потому что ему весело, и радуется всему - присутствию рядом знакомых взрослых и детей, солнечному лучику, игре с лопоухим щенком… Только бы это чувство невинной радости не забылось с годами, не стерлось под гнетом условностей.
Когда Фред видел, как сын обнимает Хью, тиская, будто плюшевую игрушку, он на время забывал, что Юпитер уже выбрала наставника маленькому Бома, покровительствуя одному из старых кадров. “Если бы не защита Матери, я бы давно отправил господина Кейджа как минимум на пенсию, пусть бы себе доживал, сколько ему предназначено судьбой, но подальше от детей”. Хотя, до того, как маленькие блонди пойдут в Академию, еще есть время. Может быть, Юпитер передумает?
Ему так хотелось, чтобы во всех этих радостях и тревогах Эрри был рядом. Время в разлуке тянулось слишком долго.
========== 52 ==========
- Ты снова думаешь о нем…
Эрид поднял голову, отвлекшись от мини-комма, на котором просматривал фото, присланные по защищенному каналу. Он так увлекся, что не заметил, когда Алавин подошла, обняла его и случайно заглянула ему через плечо.
- Я не могу по-другому. Прости. Я привык к тебе, я люблю и уважаю тебя как жену, но Фредерика я никогда не забуду, - тихо сказал Химера.
Они были женаты уже год с небольшим, и удачно избегали разговоров о том, что у каждого из них было в прошлом до свадьбы. И Эрид виновато отводил взгляд: до сих пор он старался читать письма и смотреть фотографии тайком, чтобы супруга не подумала, будто он сравнивает прежнюю жизнь с нынешней.
- Твой блонди такой красивый. Такой светлый, даже по фотографии заметно, - Алавин улыбнулась. - Догадываюсь, почему ты его так любишь.
- Он меня спас, - признал Эрид. - Если бы не он, я не знаю, что бы я натворил, когда… когда меня вернули на службу. Долго рассказывать, но… без него я бы многого не узнал и не понял.
- И ты скоро к нему полетишь, правда же? - Алавин нежно коснулась пальцами его щеки.
Чароит смутился.
- Не уверен. Один полезный человечек обещал подвезти безопасным маршрутом, но пока что это только планы… Знаешь, что… Как ты смотришь на то, чтобы тоже полететь на Амой? Увидишь нашего маленького совенка, - он пролистал несколько страниц с фотографиями, показывая изображение двух обнявшихся маленьких блонди.
- Очаровательный малыш, - Алавин улыбнулась. - А второй мальчик, наверное, сын его величества? Тоже очень похож на папу.
- М? Ага. О небо, я так и не привык, что ты и твоя родня зовете господина Бома “величеством”. Этот принц-полукровка был диким волком, так и остался, - ехидно сказал Эрид. - Так ты полетишь со мной, если будет рейс?
Алавин обняла его.
- Хорошо, - и прошептала на ушко: - Если вы захотите проводить ночи вместе, я не возражаю.
Чароит усмехнулся.
- Ценю твою военную прямоту, - и виновато добавил: - Не будешь ревновать?
Эльфийка вздохнула.
- Разве можно противиться тому, что предназначено судьбой…
*
Через несколько недель они вылетели на Амой. Эрид беспокоился о жене - всё-таки это было ее первое космическое путешествие. Чутко прислушивался к ее ощущениям, готовый помочь и успокоить. Но Алавин на редкость быстро привыкла к новым условиям, и с любопытством осматривалась на корабле, расспрашивая мужа о его прежних путешествиях и об амойских лайнерах. Так всегда было - они говорили обо всем, как давние друзья, и всё же теперь чароит волновался. Он не мог забыть о том, что, если уж смотреть правде в глаза, он с женой летит на встречу с любовником.
Когда шаттл приземлился и они вышли в космопорт, Алавин прижалась к Химере, с опаской поглядывая на толпы людей и нелюдей всех рас и вслушиваясь в многоголосый говор на всех языках галактики.
- Эрри, здесь всегда так шумно?
- Шумно? Это мы еще не добрались до Мидаса. В Апатии, правда, потише, но туда еще добраться нужно. Мы в самый час пик прибыли.
Следуя за мужем, Алавин оглядывалась по сторонам, сначала осторожно, но, когда они ехали в автоматически управляемом каре, смотрела в окно с явным интересом.
Вскоре автомобиль остановился у ворот дома, окруженного садом. Особняк будто состоял из двух частей, соединенных, как части феодального замка, переходом-галереей.
- У нас на Юге когда-то похоже строили, до войны, - тихо сказала Алавин, приближаясь к воротам.
- Помню, мне кто-то говорил. Ну, тут просто дом составлен из двух, тот второй кто-то из прежних владельцев перекупил и присоединил к своему, - беззаботным тоном ответил Эрид, набрав знакомый номер.
Вскоре ворота открылись, и навстречу гостям вышел фурнитур, сопровождая в дом.
Блонди встретил гостей, одетый по-домашнему, в свободную рубашку и джинсы. Малыш сидел у отца на плечах, крепко держась за него. Прическа у Фредди была немного растрепанная - видимо, Хайне постарался, играя.
- А совенок так подрос! - воскликнул Эрид. - Помнишь меня, маленький?
Хайне улыбнулся. Чароит забрал малыша на руки. Тем временем блонди заговорил с Алавин.
- Рад видеть вас, госпожа Алавин. Располагайтесь и чувствуйте себя как дома. Эрид рассказывал мне о вас. И в жизни вы выглядите еще прекраснее, чем на фото.
- Я тоже слышала много хорошего о вас. Правда, Химеры не говорили мне, что блонди такие мастера говорить комплименты, - весело ответила Алавин.
Эльфийка незаметно осматривалась вокруг, когда блонди провел ее и Эрида в их комнату, чтобы отдохнуть и освежиться с дороги перед ужином. Странно: муж говорил, что на Амой женщин мало и что в доме у элиты хозяйство ведут только мальчики-фурнитуры, но здесь что-то женское и уютное чувствовалось. В одной из комнат, через которые она проходила, она заметила красиво одетых и изящно причесанных кукол на полках. Да и в обстановке было что-то такое, не свойственное ее родному дому - мягкие подушки, украшенные вышитыми узорами или кружевами, картины с цветами. Ее родной дом больше напоминал жилище воина.
Предназначенная ей и Эрри спальня не так напоминала будуар знатной дамы, но, несомненно, рука того же творца уюта чувствовалась.
- Я здесь спал, когда только-только переехал в этот дом… - тихо сказал чароит, когда они остались одни.
- Вот как. У твоего любимого хороший вкус. Это он фотографировал? - спросила эльфийка, взглянув на весенний пейзаж на стене.