Я знала, что Реймонд по-своему, спокойно, но любит ее. Ох, как все хорошо сходилось.
Я хотела пойти к Милтону, но что-то меня удерживало. Мне не хотелось даже с ним обсуждать свои подозрения насчет Фелисити. Мой здравый смысл отвергал их, считая глупой фантазией. Но ведь у Фелисити действительно была причина убрать меня с пути... так же, как была причина избавиться от Уильяма Грэнвилла.
Правда, с единственной разницей. Грэнвилл обращался с ней по-скотски, я же была ее подругой. Как часто она твердила, что не знает, что бы делала без меня? Однако я стояла между ней и тем, чего она больше всего хотела в жизни.
Невозможно было думать о Фелисити как об убийце - она ведь такая спокойная, нежная девушка. Но что нам известно о потаенных уголках души человеческой? Насколько хорошо мы знаем друг друга?
Я вернулась в комнату. Осмотрела ящик. Не могли ли пилюли завалиться в мои перчатки или шарф? Я тщательно все обыскала. Я попыталась найти карту. Что с ней случилось? Было совершенно очевидно, что кто-то рылся в моих вещах.
С чего бы вдруг исчезла карта? Я не могла обвинить Фелисити в том, что она взяла ее.
Все это было очень загадочно. Я подумала: "Съезжу к Милтону, но попозже. Сейчас там Магда".
Ну, и что с того? Она рассказывает Милтону о своем праздничном обеде. Интересно, что чувствует мужчина, когда женщина, с которой у него были интимные отношения, сообщает ему, что выходит замуж за другого?
Я чувствовала себя простушкой, совсем не знающей жизни. Мне еще так многому предстояло научиться, ибо с тех пор, как покинула Англию, я поняла только то, что я знаю так мало.
Я подумала: "Поеду к нему во второй половине дня, когда жара спадет".
Я вышла на террасу. Шум гавани казался какими-то отдаленным. Я села, мысли у меня путались, я терялась в догадках.
Среди прилавков я увидела Магду. С ней был ее повар - очень высокий мужчина в голубых брюках и белой рубахе, на фоне которой его кожа сияла черным деревом.
С минуту я лениво наблюдала за ними. И тут увидела Милтона.
Магда обернулась к нему и протянула руку. Милтон пожал ее, и я увидела, как они дружно рассмеялись.
А потом Милтон оставил их и пошел к отелю.
Я побежала ему навстречу, чувствуя облегчение.
- Я так рада, что ты приехал, - сказала я.
- Какой теплый прием! Ты все уладила с Реймондом?
Я покачала головой.
- Пока не представилось возможности. С нами все время Фелисити. А сейчас они уехали вместе. Фелисити любит Реймонда, и он ее по-своему - тоже. Не думаю, что это будет очень уж трудно.
- С тобой все в порядке, Эннэлис?
- Почему ты спрашиваешь?
- Ты такая бледная, напряженная...
- Мне надо поговорить с тобой. Произошло нечто странное. Пойдем посидим на террасе.
Когда мы уселись, я рассказала Милтону о молоке. Он был совершенно ошеломлен. Никогда прежде я не видела, чтобы он не знал, что сказать. Когда, наконец, Милтон вновь обрел дар речи, он спросил:
- Ты уверена... насчет пилюль?
- Я везде смотрела. Я уверена, что не могла ошибиться. Если бы не хватало одной, даже двух, я могла бы подумать, что не правильно посчитала, но четыре...
- Четыре! Это же смертельная доза! - Милтон сильно побледнел и посмотрел на меня с такой любовью, что я подумала: это испытание стоит того, чтобы хоть раз увидеть его таким.
- Похоже, кому-то надо было отправить меня в очень глубокий сон.
- Но зачем?
- Из-за одной вещи, которая была в моей комнате. И этот человек знал о действии пилюль...
Милтон покачал головой:
- И чего же мог добиваться этот кто-то? Они запросто могли проникнут в комнату, не заходя так далеко.
- Забрали карту.
- Карту острова? Вчера ночью?
- Нет... нет. Я уже хватилась ее раньше. Она лежала в глубине ящика вместе с пилюлями.
- Карта, - повторил Милтон. - Как странно. Ты не останешься в этом отеле ни на одну ночь.
- Но куда?...
- Ко мне домой, разумеется.
- Но как же Фелисити и Реймонд?
- Могут оставаться здесь или тоже переехать ко мне, если захотят. Место для них найдется. Но ты поедешь без разговоров.
- Ох, Милтон, я так рада, что ты все знаешь. Я не решалась обратиться к тебе. Мне казалось, все это так нелепо выглядит. Я хочу быть очень осторожной в своих выражениях.
- С какой это стати?
- Потому что я думаю, это могла быть Фелисити. Понимаешь, у нее для этого есть причина. Она думает, что я собираюсь замуж за Реймонда, а ведь она любит его, и очень сильно. Фелисити пережила страшное потрясение. Я так и не знаю толком, что там произошло на балконе, но это вывело ее из равновесия. Было время, когда я опасалась за ее рассудок. Никогда бы не подумала, что она способна на такое, если бы не тот случай.
- Фелисити, - медленно произнес Милтон. - И карта. Ты ведь не думаешь, что это она украла?
- О нет. Это ее совершенно не заботит.
Милтон молчал, и я продолжала:
- Я чувствую себя так неуверенно. Может быть, я все придумала насчет пилюль. Понимаешь, мне показалось, что в нем какой-то осадок... а потом подумала, может, это остатки кокоса. Знаешь ведь, как бывает с молоком. У меня был очень странный вечер - пожар и все остальное. Я была измотана душевно и физически. По-моему, я естественным образом могла заснуть таким тяжелым сном.
- А пилюли? Как ты их объяснишь?
- Они могли выпасть из флакона, когда я в последний раз открывала его. Он был непрозрачным, и мне пришлось открыть его, чтобы пересчитать пилюли. Я могла уронить их на пол. А потом их могли вымести.
- А если ты бы не заметила?
- Наверное, заметила бы, но я пытаюсь учесть все возможности.
- А потерянная карта?
- Я могла потерять ее самыми разными способами. Я ведь уже давно ее хватилась. Похоже, это никак не связано с пилюлями.
- Я не успокоюсь, пока ты не окажешься на плантации. Укладывай вещи, и едем немедленно.
- Я должна дождаться Фелисити. Мне придется все объяснить. Я хочу быть очень осторожной. Если это Фелисити, с ней надо обращаться очень мягко. Я хорошо ее знаю. Вполне возможно, что у нее просто что-то в голове повернулось. И я хочу, чтобы все было очень тихо.
Милтон кивнул.
- Но больше ты не проведешь в отеле ни одной ночи.
- Ты уже распоряжаешься мной, - с улыбкой заметила я.
- Я забочусь о тебе. Разве не это я должен делать с этих пор? Я понимаю, что ты хочешь сказать насчет Фелисити. Все будет шито-крыто - мы проделаем это с величайшей осторожностью. Когда они вернутся, ты сообщишь им, что едешь сегодня на плантацию. Если они захотят остаться - на здоровье. Но ты приедешь. Это решено.
- Я сама этого хочу. Я боюсь спать в этой комнате.
- Поедем со мной сейчас.
Я покачала головой:
- Я должна дать какие-то объяснения. Не хочу, чтобы это показалось слишком странным - или чересчур важным. Придумаю что-нибудь правдоподобное. И, по крайней мере, Фелисити уговорю приехать со мной. Мне кажется, я должна за ней присматривать.
- Ты ее сегодня видела? Она странно себя вела?
- Всего лишь удивилась, что я поздно встала. Я по-настоящему за нее волнуюсь. Как я хочу, чтобы все, наконец, устроилось. Уверена, Реймонд увезет ее назад в Англию... и они поженятся. И будут очень счастливы вместе.
- Ты не можешь распоряжаться за людей их жизнью. Им надо самим искать свои пути. А теперь я поехал. Мне надо кое-что сделать. Жду тебя до заката. Если ты не приедешь, я сам приеду за тобой.
- Ох, Милтон, я так рада, что ты все знаешь. Он крепко сжал мои руки и поцеловал меня.
- Я всегда буду заботиться о тебе, - сказал он. - До конца жизни.
Я проводила его взглядом, пока он не скрылся. Мельком увидела Магду, по-прежнему ходившую среди прилавков вместе с поваром.
- Мисс Мэллори!