— Это не для меня, — пожал плечами я, — Просто я знаю кое-кого кто очень сильно переживает из-за шрама на щеке. Может после того, как сможет нормально его рассмотреть, перестанет трепать себе нервы.
— Или станет трепать их ещё больше, — равнодушно пожал плечами Вернон, откидывая в сторону очередную цветастую тряпку. Их на кровати накопилось уже немало. Наш заклинатель похоже был большим модником. Или большим любителем банных халатов.
— А есть повод? — поинтересовался я, рассматривая тряпки и мысленно прикидывая, за сколько всё это барахло можно было бы продать. Мне халаты вряд-ли пригодятся, да и перешить их под что-то более практичное не получится, но если найти правильного торговца, то можно очень неплохо заработать. Сомневаюсь, правда, что у нас будет время их искать. Разве что мы в Дрейке остановимся на несколько дней.
— Нет, — покачал головой Вернон, вытаскивая из сундука тусклый, кое-где покрывшийся окислом медный чайник, — По правде сказать, это была одна из лучших моих работ. След, конечно, останется, но после того, как закончится процесс бугрения, он будет совсем небольшим и незаметным. Однако, есть одно большое «но».
— Это какое?
— Она женщина, — ухмыльнулся Вернон, откладывая чайник в сторону, к остальному хламу, — А женщины просто обожают переживать из-за всяких жизненных мелочей.
— Это точно, — хмыкнул я. Взял чайник с кровати, подхватил с неё же одну из тряпок и задумался, осматривая это «богатство». С одной стороны я что-то не припомню ни одного упоминания о джиннах. Особенно о тех, которые бы исполняли желания. С другой стороны… А собственно, чем чёрт ни шутит!
Я поудобнее перехватил чайник, взял тряпку и принялся натирать её зеленоватый медный бок. Судя по всему, процесс получился достаточно громким. Вернон перестал копаться в вещах, повернулся и с интересом уставился на меня.
— Ты что это делаешь? — спустя минуту поинтересовался некромант.
— Лампу тру, — ответил я, продолжая заниматься этим увлекательным делом. Под слоем зелени постепенно начинало проступать тёмно-оранжевое основание.
— А зачем? — с неподдельным интересом спросил Вернон. Впрочем, помимо интереса в его голосе послышались нотки ехидной издёвки. Как будто уже догадался, что именно я пытаюсь сделать, и заранее предсказал результат.
— Ну как… А вдруг…
— Там будет джинн? — ухмыльнулся лекарь, — Если я правильно понял, единственного, кто более-менее подходил на эту роль, ты совсем недавно завалил. Да и сомневаюсь я, что его можно было бы запихать в такой крохотный чайничек. Разве что сжечь, а потом и кости в муку смолоть.
— Ты не понимаешь, это же магия, — хмыкнул я, откладывая чайник в сторону, — Он же превращается в волшебный дым, чтобы…
— Ага. А я тогда умею ходить по воде, превращать воду в вино, брюхатить девственниц и воскрешать мёртвых, — ехидно заметил Вернон.
— Ну вообще-то мёртвых ты действительно умеешь воскрешать, — заметил я, — А по девственницам у нас Роберт — главный специалист. Правда у него весьма прозаичные методы.
— Вот-вот, — кивнул некромант, — Мне жаль разрушать твои весьма примитивные представления о магии, но я ещё раз повторяюсь: это наука со своими довольно жёсткими законами и ограничениями, которые пока-что ещё никому не удавалось переступить. Так же и большинство легенд, мифов и сказок, в которых она фигурирует, появились благодаря невежеству сочинителей. Будь добр, не уподобляйся им. Устраняй свои пробелы в знаниях.
— Ну, раз пошёл такой разговор… — я присел на кровать и задумчиво уставился в противоположную стену, — Будь добр, просвяти меня насчёт одного дела, — Я ещё немного помолчал, собираясь с мыслями, — Никак не могу взять в толк, какого хрена маги сидели под столицей, хоть могли свалить в любой момент. Раньше, когда я ещё ничего не знал про филактерии, их объяснения казались мне логичными. Но сейчас… Что собственно им мешало обвешаться этими талисманами с ног до головы и силой прорваться к ближайшему источнику за пределами долины?
— На каждый филактерий найдется свой оберег, — пожал плечами лекарь, продолжая копаться в сундуке. Тряпки там, похоже, закончились, так что теперь он доставал со дна ларя всякие мелкие безделушки. Гребень, бритву, коробочку, внутри которой находилось что-то, отдалённо напоминавшее брусок мыла, шкатулку от которой за версту несло табаком и прочие, несомненно нужные в хозяйстве вещи, — По крайней мере так было до того, как орден просрал большую часть своих сил в той экспедиции. После, конечно, они могли бы попытаться уйти и сами. Вряд-ли храмовники смогли бы отправить за ними в погоню хоть сколько-нибудь серьёзные силы. Но… — Вернон сделал паузу и с нескрываемым ехидством посмотрел на меня, — Зачем им было напрягаться? Ведь прискакал благородный рыцарь на белом коне.