– Твои родители живут здесь? – поинтересовался Энди.
«Это он просто так, для поддержания разговора, – подумала Родел. – Он не намекает на то, что не прочь с ними познакомиться».
Внезапно она почему-то обрадовалась, что родители живут в тысячах миль от нее. А еще она передумала. Она не станет менять стандарты для своего героя. Лучше проживет остаток жизни со своими нереальными книжными бойфрендами.
Дарси? О да.
Грей? О, конечно.
Арагорн? О боже, да, да, да!
– Мои родители живут в Бирмингеме, но они уже пенсионеры и любят путешествовать, – ответила она. – Сейчас они уехали в Таиланд.
– Ну, если тебе надо помочь с переездом, я могу… – Он замолчал и проследил за взглядом Родел. Она смотрела на экран большого телевизора. Что-то привлекло ее внимание.
Она встала, медленно и неуклюже, и подошла к бармену.
– Вы можете включить звук? – Это было нечто большее, чем простая просьба. В ее голосе слышалось напряжение, и оно привлекло внимание всех. Посетители паба притихли, глаза всех устремились на новостную программу.
– Вооруженные люди ворвались в многолюдный молл в Танзании, в городе Амоша. Вскоре раздался мощный взрыв. Погибли десятки людей. Более подробно об этом расскажет наш иностранный корреспондент…
Камеры показали разрушенный молл; за спиной репортера клубился черный дым, словно зловещий торнадо.
– Мой телефон. – Родел попятилась от экрана и на деревянных ногах подошла к столу. Неловко опрокинула кружку и встав на колени, стала искать в сумочке свой телефон.
– Что-то случилось? – спросил Энди.
– Мне нужен мой телефон! Моя сестра сейчас в Амоше. Я должна… – Родел выудила телефон и набрала номер. – Ответь. Давай, Мо. Отвечай. – Ее грудь нервно вздымалась при каждом вздохе.
Кто-то посадил ее на стул. Кто-то принес стакан воды. Ее звонок оставался без ответа. Он сразу перенаправлялся на голосовую почту. Родел набрала номер еще раз. Потом еще. Пальцы дрожали, когда она ждала, пока наберется международный код.
Она уже хотела позвонить родителям, когда заметила маленькую иконку, указывающую на новое голосовое сообщение.
Мо. Вероятно, она оставила сообщение, когда звонила ей.
Родел слушала голос сестры, сочившийся из трубки, и больно щемило сердце. В нем уже не слышалось тепла и задора, как в прежних звонках сестры из Танзании. Сейчас Мо говорила напряженно, и Родел с трудом разбирала ее отрывистый шепот.
– Ро, я в молле «Килимани»… что-то… тут творится… всюду вооруженные люди… Я спряталась под сценой в каком-то зальчике… Тут со мной маленькая девочка… она единственная не дает мне сойти с ума… – Последовала долгая пауза. Родел слышала какие-то голоса, потом Мо вернулась на линию. – …Хочу подождать… тут безопасно, но если я не… – Ее голос дрогнул. – Если… то я… я люблю тебя, Ро… маме и папе… не беспокойся. Мы еще… посмеемся… над моими безумными историями… Австралия. У меня… все шансы, Ро…
Запись закончилась. И день, который Родел считала самым счастливым в своей жизни, померк, совсем как пустое, зловещее эхо в конце звонка сестры.
Ро…
Дальше только потрескивание мертвого воздуха.
В голове Родел беспомощно метались мысли.
Мо упомянула про Австралию. Тогда она переправлялась через кишевшую крокодилами реку на пароме, и случилась авария, паром стал тонуть. Она тогда тоже думала, что погибнет, и позвонила Родел.
Сестра кричала «Ро, Ро!», а люди на пароме думали, что она подбадривала их и просила грести сильнее. Короче, паром благополучно добрался до берега, Мо, не переставая говорить с Родел, упала на песок, и они обе с облегчением рассмеялись.
– Мо, возвращайся домой, – уговаривала ее Родел.
– Я еще не закончила свои дела, – ответила сестра. – И не знаю, когда закончу их. Я хочу умереть, занимаясь тем, что мне нравится.
«Нет, я отменяю это желание». Родел вцепилась в свой телефон, не подозревая о незримых нитях, соединявших желания, действия, людей и последствия. Она даже не догадывалась, что кадры, вспыхивавшие на телеэкране, уже запустили цепочку событий, которая направлялась прямо к ней, словно приведенный в движение каскад домино.
Родел
Глава 1
Несколько секунд, полных блаженства, я лежала, проснувшись, пока не вспомнила. Пока не вспомнила, что Мо уже нет, что я сплю в ее постели, в чужой комнате, в чужой стране, где она провела последние несколько месяцев своей жизни. Но горловое урчание голубей, ритмичный стук мотыги, звяканье металлической калитки – все это напомнило, что это мое первое утро в Амоше.
Я открыла глаза и посмотрела на вращавшиеся лопасти потолочного вентилятора. Мо оставила на нем свой знак. Яркие ленточки порхали разноцветными дорожками, проплывая надо мной. Это было такое живое и болезненное напоминание о ней – о ее неуемной энергии, о ее стремительной жизни, похожей на калейдоскоп, – что меня снова захлестнуло острое сознание утраты. Когда теряешь любимого человека, боль не утихает после его смерти, или после похорон, или после того, как напишешь его имя на надгробном камне. Ты теряешь его вновь и вновь, каждый день, в те моменты, которые застигают тебя врасплох.