— Едем дальше. На время операции Йегер поступает в полное распоряжение Капрала…
— Как деликатно! Прям ощущаю себя у английской королевы на приеме.
— Будь няшей, завали хлебало, — сержант прищурилась в бледное лицо напротив.
— Молчу-молчу, — примирительно пожав плечами.
— Голосуем.
«За» подтвердили поднятые руки офицеров. Недовольно скривясь, Шадис согласно махнул узкой кистью потомственного интеллектуала.
— Йегер? — президент обернулся к сидящим у стены.
Изображая знак мира, Эрен вскинул вверх растопыренные указательный и средний пальцы.
— Решение принято, — резкий стук деревянного молотка обозначил конец заседания, президент поднялся, — Пошли отдыхать.
— А ты, пацан, наглый как макака, — свинцовый взгляд потемнел, на бледной роже промелькнуло некое подобие заинтересованности. — Правила знаешь? Приветствовать мотобратьев хотя бы научили?
— Ага. Классическое приветствие Уильяма Харли. Левая рука полностью вытянута и направлена вниз под углом в сорок пять градусов, — стоя по стойке «смирно», Эрен рапортовал перед слегка прихуевшими офицерами. — При этом, три или пять пальцев должны быть расправлены. Особое значение имеет направление ладони: она должна быть повернута к встречному байкеру или к дороге. Если рука опущена ниже сорока пяти градусов — ты лох.
— Угол чем измеряешь? — Капрал аж развернулся на стуле к торчащему жердью мальчишке.
— Профессор приволок транспортир из школки.
Стоящий позади Ханджи, Шадис тихо хмыкнул. Она осмотрелась. Братья по колесу с переменным успехом сдерживали рвущийся смех. Даже серьезный вкрай Моблит подозрительно дышал в кулак.
— А как приветствуешь врагов? Просвети-ка.
— Встаю на подножки, расстегиваю ширинку, вываливаю и верчу слева направо, сэр! — гаркнул пацан.
— Неправильный ответ, рядовой. Вертеть надо справа налево, — грозный Капрал странно прищурился.
— От чего это зависит? От направления ветра? — мальчишка продолжал стоять, уставившись в потемневший потолок.
— От силы Кориолиса зависит. В Северном полушарии верти по часовой.
— Я исправлюсь, сэр! Есть вертеть по часовой, сэр! — звонким голосом.
Тут офицерский состав не выдержал. Майки откровенно хохотал. Похерив учительскую строгость, согнулся пополам Кит Шадис. Сама Ханджи хихикала и икала укуренной кобылой. Эти двое друг друга стоят!
— Массачусетский технологический. Отморозок с мозгами — страшная сила, — утираясь рукавом, выдавил сквозь смех Профессор.
— Совершенно верно. Бойтесь умного меня.
Капрал вышел первым. За ним потянулись остальные. Ханджи не успела сойти с крыльца, как вихрем запахов сдобы на нее налетела матушка-Кирштейн:
— Закончили? Вот и славно. Вот и хорошо. Какая ты все-таки умничка, — пухлые пальцы с коротко стрижеными ногтями тронули сержантскую нашивку, — В мое-то время женщины и не думали кататься. Жен байкеров называли «старухами». Я была старухой Кирштейна… — шмыгнув носом, она заправила за ухо выбившуюся из пучка прядь. — Ладно-ладно, — отступила назад. — Жанчик, у нас все готово?
— Да готово. Десять раз готово, — пробасил Лошадиная морда, демонстрируя широко разведенными руками объем проделанных работ. — Бухлишка бы…
— Петра, мухой — в подвал. Бери только бутылки, которые зеленым скотчем помечены. Остальные — не трогать, — отцепив от связки ключ, Ханджи бросила его подбежавшей девушке. — Бегом. Мне надо выпить!
Петра испуганно хлопнула входной дверью, порванная москитная сетка сиротливо вздрогнула, закачавшись. Ханджи понимала: «Домашняя выпечка» приносит клубу неплохой легальный доход (даже несмотря на неудачную попытку миссис Кирштейн угодить в Книгу рекордов с самым большим ежевичным пирогом), но если ее, сержанта «Титанов войны», еще кто-нибудь назовет умничкой — получит пулю в печень. Устало присев на кованый стул, она замерла. В темнеющем небе над вязами догорал багровым закат. Редкие звезды слабо поблескивали сквозь бесконечность чернильной тьмы. «Фуршет» завертелся, засверкал фейерверками. Зазвучал протяжной печалью блюза и проникновенной хрипотцой Джонни Кэша. Замелькали девчонки. Подкатила на веле Саша: ее старенький «триумф» ожидал в гараже подходящих покрышек. Салага Франц Кефка смущенно представлял Армину симпатичную рыжуху. Из древнего пикапа выскочила Мари и прыгнула на подошедшего Джина. Тот, подхватив свою «старушку», утащил ее в бильярдную. «Завтра салагам сукно от кончи оттирать», — подумалось походя. Ханджи поискала глазами Ривая.
— Сержант желает пригубить? — Знакомый до нервного тика баритон. Ну точно. Капрал (как и его лучший друг пиздец) подкрался незаметно с двумя стаканами спешл-самогона. — На, освежись.
— Где Йен? — опрокинув настойку ганджубаса, она задала давно мучивший вопрос. — Он отличный стрелок, мы на него рассчитывали.
— Йен в больничке. Вчера главный костоправ Чикагского Центрального госпиталя прикрутил ему новую лодыжку. Через три месяца будет бегать оленем. Вояки тогда его кое-как залатали и выкинули… Твое здоровье, — отсалютовав стаканом, Капрал умолк. Воспоминания о службе в Афганистане не доставляли. Совсем.
Ханджи знала эту историю. Пилоты стратегических бомбардировщиков Spirit и морские котики «Команды 6» майора Смита не только наносили точечные удары и зачищали талибов в пропитанных порохом горах. При добровольной, чрезвычайно активной помощи местных полицейских они переправляли на Запад крупные партии опия-сырца, гашиша, чистого героина. Связь с афганскими наркобаронами держал Чёрч. За транспортировку до грузо-пассажирского самолета отвечали Ривай с Йеном. Дальше это добро попадало в надежные руки второго пилота — уорент-офицера Магнолии. И вместе с отпускниками и тяжелораненными отправлялось на родину. Крышевал банду полковник ВВС Дариус Закклай. Сбытом прибывшего товара руководил директор по разведке в Ленгли знаменитый Кенни Жнец. Дело спорилось. Пока некий морпех Райнер Браун не стуканул военполу. Полетели головы. С учетом немалых боевых заслуг Смит, Аккерман и Чёрч получили по два года на рыло в спецтюрьме. Иззи пожалели: ей дали условно. Лишив наград и чинов, Закклая вышибли из рядов доблестных вооруженных сил. И только благодаря связям Кенни Аккермана в Пентагоне, веселой компании не впаяли терроризм. Больше всех «повезло» Йену. За три дня до того, как Браун, которому не давала ни жрать, ни срать слава Капрала, настрочил донос, рядового Йена некстати посекло осколками древней мины-лягушки. К нему тоже проявили милосердие: заштопали на отъебись левую лодыжку, а затем отправили домой. Долечиваться без страховки… Со временем нога зажила, только сустав больше не гнулся. После выплаты штрафов в пользу оскорбленного Дяди Сэма, у всей камарильи не осталось ни цента. Однажды, их — нищих, голодных, отвергнутых семьями, злых до зубовного скрежета и пьяных дебошей собрал под свою руку вспомнивший байкерскую молодость Закклай. В его маленьком бунгало, притулившемся у грязно-серых холмов на окраине Рино, состоялось учредительное заседание. В распоряжении свежеиспеченного мотоклуба имелись четыре убитых харлея, два — полуживых, один новенький «кавасаки», арсенал помповух, доставшийся от бабули, и типа контракт с мексами на охрану грузовичка с дурью отсюда до Вегаса. Так появились «Титаны войны»…
— Ты мне всратого би подсунула? — не слишком приятные воспоминания оборвал недовольный голос. — Это что за азиатская чикса?
— А?.. — встрепенувшись, Ханджи посмотрела на указующий перст Капрала: прислонившись к фонарному столбу, Эрен пытался оживленно болтать с насупленной Мики. По синусоиде к ним подбежала уже подвыпившая Иззи и сунула слишком серьезной девушке тлеющий косяк. Недовольно поморщившись, та все же затянулась, — Не признал однофамилицу? Микаса Аккерман, сводная сестра Эрена. Когда Гриша сторчался, ее удочерили Доуки. Совсем склероз замучил?
— Как там шериф Найл? — К удивлению Ханджи, ехидный Капрал пропустил подколку.