-Мама, мамочка, где вы взяли Лего?- Люба кричала в трубку: Где? Говори скорее.
-Любушка, я не хотела тебе говорить! К нам его принесли в тот вечер, когда Гриша заболел, незнакомая молодая женщина, сказала, что от бабушки Томы. Я не хотела сначала брать, но он очень красивый, целый мешок, почти в человеческий рост, там чего только нет, и Гриша, он его увидел, сразу засмеялся от восторга. Я не смогла отказаться, понимаешь? Сами-то мы, никогда, ему такой игрушки не купим. Не ругайся, Любушка.
Люба обмерла: значит все это правда, и она не сумасшедшая, все то, что происходит с ней. И сны, и непонятная тоска, и нежелание жить и болезнь сына. Это все она - Тома, свекровь. И теперь она ударила ее в самое больное, в Гришу. Плача, еле подбирая слова, Люба попросила маму собрать все детали конструктора, все до одного и выбросить.
-Не спрашивай меня ни о чем, сделай как я прошу, если хочешь, чтобы твой внук выздоровел и пусть ко мне, в больницу, срочно придёт Ирина.
Ирина- старшая Любина сестра, кроме нее Любе больше некому было довериться, да и просить могла только ее. Знала, та сделает все так, как она попросит.
- Ира, милая моя сестренка, послушай меня внимательно, не перебивай:
Мне надо уехать на несколько дней, срочно. Куда, сказать не могу. Ты, пока меня нет, побудь с Гришей.
И вот еще, что: если я не вернусь, ты Гришу не бросай, возьми его к себе, вырасти, до ума доведи, я тебя очень прошу. Он тебя очень любит. Ты его не обижай, защищай, он очень добрый мальчик, ты же знаешь.
Только не обижайте его, он и так хлебанул в свои 3 года, ты -то знаешь, как я его била, а ты всегда его защищала. Поклянись мне, что заберешь его к себе, Сергею и Томе не отдашь, поклянись!
- Люба, что ты говоришь, куда ты собралась? что с тобой может случиться? или ты что, опять пить начала?
-Нет Ира, нет-я завязала с этим. Я про другое, поклянись, что Гришу не бросишь! Мне так легче будет.
-Хорошо, Люба, хорошо. Я все сделаю, как ты говоришь, успокойся. Да ведь я уж тебе обещала, помнишь? Как ты Гришу рожала и просила меня, если, что с тобой случиться, чтоб я ребеночка к себе забрала?
-Помню Ира, помню. А сейчас, еще раз поклянись, мне так нужно.
-Клянусь, Гришу к себе забрать и относиться к нему, как к родному сыну!
Обнявшись, сестры вместе вернулись в палату.
После того, как их мама выбросила лего, у Гриши впервые за несколько дней упала температура, он спал, разметав по кровати слабые ручонки.
Люба тихо стояла у кровати, долго глядела на любимые черты, потом осторожно, чтобы не разбудить, поцеловала родинку на его ручке.
Родинка, любимая моя, сможешь ли ты когда-нибудь простить меня? Да и сама я, когда-нибудь прощу себя?
Вытерев набежавшие слезы, Люба выпрямилась, и, не оглядываясь, вышла из палаты.
Надо было торопиться, у нее было мало времени.
Глава 3
Через сутки Люба сошла с поезда в маленьком приграничном поселке. Пред ней лежала знакомая, бескрайняя степь. Народ с вокзала, как-то мгновенно, разошелся, и Люба одиноко стояла на перроне.
Была ранняя весна. Есть такое время в Забайкалье, оно длится ничтожно мало, всего пару дней, но именно из-за него, Люба с детства, не любила забайкальскую весну.
Именно в такой день и приехала Люба: Небо над головой было низкое, серое, по краям разбитых дорог торчали безобразные сугробы талого снега, все в грязно-черных порах и вмерзшем мусоре. Редкие деревья стояли, еще, без всякого намека на зелень, вскинув к равнодушному небу свои серые ветви, словно руки в отчаянной, немой молитве.
Перекрестившись (ГОСПОДИ ПОМОГИ!), Люба повернулась к дороге, ведущей к злополучному пригорку и далее к страшному дому.
Пора. Надо идти. Она чувствовала, ее уже ждут…