Сен-Жермен, бледный от ярости, повернулся к начальнику стражи.
— Предложи мне слуг, — проговорил он ужасающе тихо, — и я возьму их к себе. Проверяй каждый мой шаг, но не смей обвинять в подлости и обмане того, кто ни в чем не повинен перед теми, у кого он ищет прибежища. — Узкие пальцы его непроизвольно стиснулись в кулаки.
— Вы, оба, немедленно прекратите! — приказал Датинуш, правда скорее устало, чем гневно. — Все это утомляет меня. — Он пригладил усы. — Я предоставил этому человеку право на годичное проживание здесь и не собираюсь отказываться от своих слов. Я предложил ему поселиться в моем дворце, а он указал на неприятности, которые может таить в себе подобная перспектива. Он, Гюристар, а не ты, хотя именно ты отвечаешь в моем княжестве за порядок! Как получается, что люди, вызывающие в тебе подозрения, пекутся о моем благоденствии больше, чем ты?
Взор раджи стал блуждающим, потом зацепился за потолочные украшения. Орнамент кое-где потускнел, его надо бы освежить. И зачем только этот старик-ювелир сунулся во дворец? Разбирался бы сам и с камнями, и с инородцем. Теперь невозможно повернуть события вспять и нужно как-нибудь выходить из сложного положения. Вместо того чтобы пить шербет в покоях новой наложницы. Куда приятнее проводить время не в спорах, а ублажая плоть. Предки знали толк в удовольствиях и умели их разнообразить. Многое из того, что они себе позволяли, ушло, однако женщины и мальчики все еще украшают собой этот мир.
— Мы не можем позволить ему жить обособленно! — взорвался усач.
— Не можем, — кивнул примирительно Датинуш. — Нужно что-то придумать.
— Есть еще и тюрьма, — язвительно подсказал Гюристар.
Такая мысль уже приходила в голову князю, но он отверг ее как не сулящую никаких практических выгод. Если инородец — шпион, его хозяева тут же проведают, что с ним стряслось, и зашлют к ним с десяток новых агентов, уже более осмотрительных. Сумеет ли Гюристар выявить их? Скрипнув зубами, раджа уставился на брамина, потом сердито глянул на инородца. Твердость, с какой тот выдержал его взгляд, одновременно и задевала, и вызывала невольное уважение.
— Предположим, я позволю тебе проживать в одном из моих загородных поместий? Что будет тогда?
Ситуация заходила в тупик, и Сен-Жермен сказал, тщательно подбирая слова:
— Что бы ты ни решил, о владыка, будет мной принято с благодарностью. Однако такое решение ничего не изменит. Иное дело, если ты отошлешь меня к кому-нибудь из своих братьев или родных…
— Нет, — темнея лицом, пробормотал Датинуш, припоминая о трехгодичной давности мятеже, учиненном его младшим братом. — Все мои братья и дееспособные родичи отошли в иной мир, — пояснил он и смолк, раздраженно покусывая губу.
— Тогда, может быть, кто-нибудь из твоих министров выразит желание меня приютить? — Напряженность, повисшая в воздухе после упоминания о родственниках раджи, не ускользнула от внимания Сен-Жермена, однако у него не было времени докапываться до породивших ее причин. — Я никому не доставлю особых хлопот.
— Какой глупец согласится впустить в дом змею? — вопросил Гюристар и осекся. Выходило, что первым из таковых является сам раджа.
Джаминуйя коротко хохотнул, Датинуш усмехнулся. Напряжение разрядилось, и князь сказал:
— Раз уж я глуп, то и сестра моя не умнее.
— Что? — вытаращил глаза Гюристар.
— Моя сестра, — повторил Датинуш. — Возможно, она не откажется принять инородца. Вряд ли это кого-то смутит или удивит. — Он вновь усмехнулся. Ему все больше и больше нравилась собственная идея. — Да, я сейчас же пошлю ей письмо.
— Она может и заупрямиться, — предостерег князя брамин.
— Может, но… не должна. Образованной женщине нужны собеседники. — Раджа покосился на чужака. — Не желаешь ли поселиться в доме моей старшей сестры?
Предложение не казалось заманчивым, однако оно позволяло получить пристанище вне стен дворца, и Сен-Жермен коротко поклонился.
— Если такой шаг не повредит репутации этой достойной женщины, я почту за честь быть представленным ей. И обещаю возместить все затраты, связанные с моим пребыванием в ее доме. — Последнее он добавил, чтобы заткнуть рот Гюристару, который порывался что-то сказать.
Денежные вопросы в тронном зале обычно не обсуждались. Присутствующие растерянно переглянулись. Рахур отвернулся, Гюристар укоризненно крякнул, раджа озадаченно пробормотал:
— Что ж, это вполне в ее духе. Она необычная женщина, и сама все решит.