А когда мы путешествовали с родителями в своей, или чьей-то машине, мне так хотелось поваляться, вытянув ноги, и я очень жалел, что у нас нет подобной техники.
Сейчас, владея микроавтобусом, в дальних поездках на Черное море, так могут расслабляться моя жена и дочка, мне же приходится двое суток находиться за рулем.
А тут шикарное авто, верхняя полка, на которой можно даже отгородиться от прохода занавеской. Легкое покачивание так расслабляющее действует на усталый, в переизбытке эмоций и новостей организм, что я не заметил, как уснул.
Утром, Сергей Степаныч громким командным голосом закричал:
— Рота подъем!
— Степаныч, — почему-то еле шевелящимся языком, простонал я. — Не в армии, не ори, встаю уже. Язык был как ватный. Странно, вчера под хорошую закуску выпили-то всего по сто пятьдесят на брата, а язык не шевелится? Коньяк — вроде не паленый, полковник, обычно приносит хорошие напитки, да и голова не болит, странно…
Вдруг слышу ругань моих попутчиков:
— Николаич, что у тебя за коньяк был — языком пошевелить не могу?
— Володь, у самого такая же фигня, как будто всю ночь болтал, а теперь, уставший, еле движется.
Проводник, глядя на нас, хитро ухмылялся в свои усы:
— Что хлопцы, тяжело языком ворочать?
— Степаныч, тебе же русским языком сказали — язык еле шевелится.
— А с чего вы голубки решили, что вы на русском разговариваете? — опять с хитрецой в голосе вкрадчиво произнес он.
— А на каком же? — Полковник подошел к холодильнику, чтобы взять чего-нибудь попить холодненького. — Я других не знаю, так, по несколько слов могу сказать, но чтобы осознанно…
— А ты попробуй — за матерись!
И тут Серега выдал очень витиеватую фразу, которая в переводе означала — кто-то еще меня будет чему-то учить.
Степаныч уже ржал во весь голос:
— А сейчас как? — Шевелится?
— Мля буду — вообще без проблем! — полковника было не узнать, ошарашенный стоял с бутылкой воды в руке ничего, не понимая. А до меня только дошло:
— Мужики, а ведь мы на межмировом языке болтаем!
— В смысле на межмировом, — переспросил меня Володька.
Пришлось им объяснять, как мне когда-то разжевывал шеф, что при переходе через портал у нас просыпается знание межмирового языка, данное нам при рождении, но в нем нет матершинных слов. Поэтому без привычки нам кажется, что язык еле шевелится — он привыкает к новому произношению, а вот мат — звучит уже по-русски!
Степаныч меня похвалил: — Молодец, все точно! Мы сами, когда в первый раз вернулись на нашу Землю, никак не могли перестроиться на русский язык, пока один из нас не матюкнулся от души — вот тогда голова и вспомнила. Сейчас я даже не задумываюсь, на каком языке мне разговаривать, все автоматом приходит. Потом и вы привыкнете.
— Вообще зашибись! — Восторгался Серега. — Слушай, Степаныч, а другие языки я тоже так могу автоматом выучить?
— Тут уже порталы не помогут, проводник стал накрывать на стол. — Хотя знание уже двух языков, помогает быстрее усваивать любые другие языки — было бы желание.
— Вы давайте быстрее умывайтесь, завтракаем и пора идти на встречу, мы уже в "Кедровом мире".
Втроем, не сговариваясь, мы кинулись к лобовому стеклу. Ярко светило солнце. Автомобиль стоял на просторной, по-летнему зеленой поляне, вокруг которой высились громадной высоты деревья. Они действительно напоминали наши кедровые. Только высотой метров пятьдесят. Последние метров двадцать на них появлялись отходящие в разные стороны густые ветки, не очень толстый ствол — был практически ровным. Поэтому очень хорошо сквозь деревья просматривался какой-то коттеджный поселок, расположенный метрах в ста от нашей стоянки. Над поляной мелькали какие-то птицы, но в машине их было не слышно. Через поляну проходил грунтовая, но довольно ровная дорога.
— Поселок Юкки, пояснил проводник. Здесь у нас встреча со сталкерами, которые должны были приготовить защитные костюмы для поездки в "Заброшенный мир". Я посмотрел на часы, они показывали пять утра по нашему времени.