- Зачем оно, когда у неё теперь брачная вязь.
- Так положено у нас – он выделил это слово, что бы Освальд понял намёк и тот понял
- Ну, раз положено, надень ей родовой перстень
- Нет. Нужно тонкое обручальное кольцо
- Эдмунд, почему мы вдруг заговорили о кольце?
Эдмунд пожал плечами и наконец обратил внимание на Освальда.
- Вам удалось узнать что-нибудь новое о моих делах? – спросил он, имея в виду расследование происков одной известной дамы, но вокруг толпилось слишком много народу, чтобы говорить в открытую.
- О наших делах, хочешь ты сказать. Да, мы выяснили нечто существенное, но нам нужен свежий взгляд.
- Нет. Её втягивать опасно. - Эдмунд понял, Освальд хочет, чтобы Лео посмотрела на что-то.
- Она уже втянута, что мы не сможем её удержать на расстоянии…
- Поговорим об этом позже
- Позже, нам надо будет обсудить завтрашнюю поездку, точнее уже сегодняшнюю
- Хорошо – бросил он, переключая внимание опять на жену.
Эдмунд подождал, пока Лео присядет в реверансе перед виконтом по завершении танца, прежде чем подойти к ним и заявить права на собственную жену. Отвесив изящный поклон, Алишер проговорил:
- Надеюсь, ещё увидимся, леди Лионель. – и не дождавшись ответа, развернулся и смешался с гостями.
- И когда вы должны увидеться?- спросил Эдмунд Лео, становясь вместе с ней в вереницу пар, готовых пуститься в танец.
- Не знаю. Когда-нибудь, наверное. – ответила она с безразличным выражением лица, что говорило о том, что она не придает словам особого значения. Как только танец подошел к концу, рядом с ними неожиданно возник Алекс и объявил, что следующий тур Лео должна сделать с ним. Эдмунд с неохотой согласился, хотя уже планировал увести её в комнату, а не стоять в стороне и наблюдать, как она танцует чуть ли не со всеми кавалерами. Он не выпускал Лео из виду. И даже поймал себя на том, что порой улыбается, наблюдая страсти, кипящие вокруг неё. Иногда совершенно неожиданно она, отвернувшись на мгновение от партнера по танцу, находила взглядом Эдмунда и улыбалась ему. Так же он обратил внимание на то, что вокруг неё постоянно увивается Алишер д’Агор и некий молодой человек по имени Стэн. Он отнесся к этому вполне спокойно и лишь мысленно пополнил список, с кем при случае следует весьма серьезно поговорить.
- Твоя магия вновь выходит из-под контроля Эдмунд. Неужели гости тебе уже надоели? – заметил, рядом стоящий Освальд
- Просто смотрю, как эти юнцы увиваются вокруг Лео – голос Эдмунда прозвучал слишком раздраженно – И мне придется с ними просто поговорить, а не придушить.
- Не нервничай, друг мой. Остался один танец с отцом, и она полностью твоя – хохотнул Освальд – Танец займет несколько минут. Пожалуй, сейчас самое время мне пригласить мою жену на танец. Не скучай.- похлопал его по плечу и направился на поиски Тины.
Эдмунд терпеливо дождался окончания танца, не сводя взгляда с пары Лео и Ренуар. Так же терпеливо распрощался со всеми гостями, сжимая талию жены и, направляясь в сторону его спальни. Одна мысль, что они останутся наконец-то одни, безумно его возбуждало. И он не будет торопиться. И сделает всё как хотел изначально – будет любить Лео медленно, пока она не начнёт его умолять. Они вошли в комнату, и Лео прошлась по ней, осматривая, пробегая пальцами по поверхности покрывала на кровати, после ласка досталась его полированному столу. Эдмунд прислонился к косяку, не в силах оторвать взгляда. Он следил за её действиями жадным взглядом. Она принадлежит мне. Мне на всю оставшуюся жизнь. Телом и душой. Она развернулась и улыбнулась – немного смущенно, немного растерянно.
- Ты всю ночь будешь смотреть или поможешь вылезти мне из этого платья?
- Конечно, я с радостью разверну свой подарок сам – оторвался он от косяка и двинулся в её сторону. Она неотрывно смотрела ему в глаза, пока он приближался к ней. Освободив её от платья, Эдмунд улыбнулся, жадно пожирая глазами изгибы тела Лео. Она с вызовом изогнула бровь, и улыбка Эдмунда превратилась в широкую ухмылку. Стремительным движением, схватив Лео в объятия, затащил в постель. Сам торопливо начал снимать с себя одежду. Лео, приподнявшись на локте, наблюдала за ним. Он уже был тверд, рвался на свободу из плена брюк. Глядя на обнаженную жену, он не мог думать ни о чем, кроме любви. Эдмунд, накрыв её своим телом, крепко поцеловал её в губы, руками лаская груди. В его поцелуе не было ни нежности, ни изощренности, одна лишь голодная страсть, то же нетерпеливое желание, что сжигало и саму Лео. Она запрокинула голову, обхватила его бедро ногой и, просунув руку между их телами, принялась гладить его восставший член. Он убрал её руку, стиснув запястья, завёл их за голову и прижал к подушке.