Нино возвышался надо мной и молча смотрел в глаза. Пауза затянулась, и стало уж очень неуютно. Я нервно прошла в перед, торопясь прошмыгнуть в комнату. Он поймал меня за руку и повернул к себе.
- Никаких кровопусканий с сегодняшнего дня. Ты должна прилично выглядеть, когда будет сообщено о твоей помолвке. – Вот как! Значит, события развиваются и к тому же стремительно. Не прошло и недели, а меня уже окрутили. Появилось чувство, что надежда умирает. Хотелось плакать от отчаяния. Выхода из ловушки не будет. Нет ребенка, нет свободы ни для меня, ни для Сирены. В таком виде я не могу идти к сестре. Я опустила голову, не хотелось смотреть в лицо собственной смерти. Мое отчаяние Нино принял за покорность.
- Иди в комнату, я придумаю, что сделать для твоей мертвой сестрички. Вот только не думай, что я дурак. Я многому научился, охотясь на вампов. Их повадки и способности, меня вряд ли могут обмануть. И тебе тоже не советую. Ты проиграла, так смирись. –
Да уж! Смирись! Но я не хочу. Я хочу жить. Увидеть Эрика, подурачиться с Фабио. Вдруг до боли в печенке захотелось прижаться к Ричарду. Почувствовать его рядом с собой. Увидеть, как он готовится к работе, проверяет тетради, сидя на диване.
Воспоминания нахлынули так внезапно, аж дыхание перехватило. Я вспомнила наш разговор с Ричардом после моего выхода из больницы. Как же больно! Ричард, помоги мне! Я так боюсь, за себя за Сирену. Ричард, как мне сообщить тебе, где я, что со мной.
Нервы совсем расшатались. Меня затрясло, слезы хлынули из глаз. Зажимая рот ладонью, чтобы не зареветь в голос, я кинулась в комнату. Погано! Как же все погано!
Я упала на кровать, уткнулась в подушку и дала волю своему отчаянию.
Вдруг мне показалось, что я слышу свое имя. Я подняла голову. В комнате никого не было. Дверь закрыта. Но я не могла ошибиться, я слышала свое имя. Хотя, я была в таком состоянии, что могла принять желаемое за действительное.
Снова уткнувшись в подушку, я предалась своему отчаянию.
После захода солнца я спустилась к Сирене. Она уже очнулась и встретила меня грустным взглядом. Мое настроение тоже не укрылось от нее. Она подошла ко мне и обняв за талию, прижала к себе.
- Джо, дорогая. Что случилось. От тебя так и веет отчаянием. – Я и забыла, что вампиры способны улавливать настроение как мы можем ощущать запахи.
- Ничего, просто устала. –
- Устала? Джо? –
- Да, устала. И еще соскучилась. Очень. –
- По Ашеру? – Я вздрогнула.
Ашер. Вот, что это было. Я слышала, как он зовет меня. Хотя ума не приложу, как такое могло случиться. Но я не могла ошибиться, слишком хорошо я знала его манеру произносить мое имя.
Ричард звал меня Джо, иногда Джордан. Но Ашер только Джордана, и голос его при этом ласкал и гладил, как невидимая ладонь. От его голоса по коже бежали невидимые импульсы, от которых все ниже пояса сжималось в тугой комок.
Я была близка с Ашером лишь раз, но даже при воспоминании об этом душа уходила в пятки. Наверно пока я жива, это воспоминание будет жечь меня.
- Я скучала о Ричарде. – Не нужно давать чужим ушам лишнюю информацию. Тем более, я не врала. Я скучала по нему, по ним обоим. Как странно. Когда они были рядом, я и не задумывалась о том, что они для меня значат. Как оказалось, очень много.
Так всегда бывает, что-то имеешь, но не знаешь, что с этим делать. Но стоит лишиться этого, то чувствуешь, что умираешь от тоски. Но если тоска и не убьет меня, то уж мои тюремщики сделают это, если узнаю, что я для них бесполезна.
Я взглянула в глаза сестре и стараясь быть убедительной, произнесла:
- Я очень скучаю по Ричарду, но если спасти нас можно только выйдя замуж и родив ребенка, я сделаю это. Наберись терпения, дорогая. Все будет хорошо, я тебе обещаю. У нас есть проблема, Альберти запретил мне кормить тебя. Хочет, чтобы я была в форме, когда будет объявлено о помолвке. Мне так жаль, что придется подвергнуть тебя новым мучениям. – Я потрепала ее по щеке.
- Да, и мне жаль. Но ведь у нас нет выбора. – Она улыбнулась. У нее плохо получалось прятать свои острые зубы. Еще слишком молода. Чтобы стать мастером по этой части ей нужно попрактиковаться еще лет пятьдесят.
Лязг открываемой двери заставил нас обернуться. В камеру прошел Нино, за ним маячила еще одна фигура. Он так редко заходил сюда, что его появление заставило меня напрячься. Нехорошее предчувствие зашевелилось внутри. Я невольно выдвинулась вперед, становясь между ней и вошедшими. Прямо как мать.